Как бедный армянский мальчик из Феодосии стал одним из лучших в мире маринистов

Имя Ивана Константиновича Айвазовского (Ованеса Геворковича Айвазяна) известно во всем мире: он был почетным членом Императорской Академии художеств, академий художеств в Париже, Риме, Амстердаме, Штутгарте, Флоренции. Ежегодно картины Айвазовского украшают международные выставки, приуроченные ко дню рождения мастера, а на его родине в Крыму работает его музей, который насчитывает тысячи экспонатов.

Будущий маринист родился летом 1817 году в Феодосии в семье купца Геворка Айвазяна и его жены Рипсиме . Глава семейства к тому времени успел разориться, а его домочадцы ютились в ветхом доме на краю города. В многодетной семье Айвазовских никто не выделялся сверхъестественными талантами, зато все отличались завидным трудолюбием. Рабочий день начинался с рассветом и завершался поздним вечером. Материальное положение семьи было сложным, но родителям удавалось покупать Ивану бумагу и карандаши для его первых художественных этюдов.

Возможно, талант Айвазовского так и остался бы семейным достоянием, если бы он не начал рисовать на наружных стенах дома, привлекая тем самым внимание прохожих. Их завораживали чудные парусники, виды турецких крепостей, в том числе руины старого Генуэзского форта и изображения подвигов русского флота.

Среди приходивших посмотреть на разрисованные стены были градоначальник Феодосии Александр Иванович Казначеев, главный городской архитектор Яков Христианович Кох, а также директор Феодосийского музея древности Семен Михайлович Броневский, усилиями которых Иван Айвазовский был зачислен сначала в уездное училище, затем в симферопольскую гимназию и лишь потом был рекомендован в Императорскую Академию художеств.

Учеба в Санкт-Петербурге давалась ему непросто. Еще сложнее было адаптироваться к серым тонам и белым ночам Северной Пальмиры, которые резко контрастировали с обилием красок провинциального юга. Но именно жизнь в столице и путешествия по Финскому заливу позволили Айвазовскому познакомиться со всеми эффектами света и колоритом северных морей. Интерес к истории и подвигам русских флотоводцев определили творческие предпочтения Айвазовского, побудив его поступить в класс батальной живописи.

Знакомство с поэтами и писателями золотого века русской литературы позволило Айвазовскому войти в прогрессивные круги русской интеллигенции. Он черпал вдохновение в беседах с Гоголем и Пушкиным; работами Айвазовского восхищался лично император Николай I. Однако главными поклонниками его картин были офицеры Главного Морского штаба. Воспетая художником неувядаемая слава героев Черноморского флота способствовала тому, что именно военные были основными покровителями его творчества.

Как и все гении, Айвазовский был убежденным человеком. Он считал, что значительную роль в творчестве любого художника играет память. Человек, обделенный ею, может быть не более чем хорошим копировальщиком, но никак не живописцем. Написать молнию, раскаты грома, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры, так как движения живых стихий неуловимы для кисти мастера. Их нужно увидеть, запомнить и лишь потом приступать к работе. Поэтому в поисках творческого материала Айвазовский много путешествовал, в основном в приморские города мира, прорабатывая сюжеты будущих картин у себя в голове.

Память у художника была феноменальной. Он мог вспомнить до мельчайших подробностей любые эпизодические встречи. Таким же удивительным было его трудолюбие. Зимой он вставал в 7.00–7.30 утра, а летом еще раньше, увлеченно работая до обеда, а немного подкрепившись, снова брался за кисть. Масштабная картина "Девятый вал" была написана Айвазовским всего за 11 дней. Картина "Чесменский бой" заняла чуть более недели, а "Синопский бой (Днем)" и в особенности "Синопский бой. Ночь после боя" создавались по горячим следам благодаря схемам вице-адмирала Павла Степановича Нахимова.

Свою безмерную любовь к Черному морю, желание покинуть холодный Петербург Иван Айвазовский объяснял врожденным состоянием души и тоской по родной Феодосии, которая заметно оживала с каждым его приездом, предвкушая создание очередных шедевров.