Не Путин к Эрдогану, так Эрдоган – к Путину

Сегодняшняя встреча президентов России Владимира Путина и Турции Реджепа Тайипа Эрдогана призвана снизить почти что запредельную напряженность в сирийском Идлибе. Показательно, что она пройдет в Москве, тогда как изначально предполагалось, что российский лидер поедет на берега Босфора. Говорит ли это о том, что инициатива у Кремля? Возможно. Но главное не это, конечно, а результаты переговоров, которые проявятся не в Москве и не в Анкаре, а в Сирии. Точнее – опять же в Идлибе.

Пока ситуация выглядит так, что для снижения напряженности и во избежание столкновений кому-то – Москве или Анкаре - придется в чем-то поступиться. Турция не скрывает своих целей – не дать в Идлибе соединиться курдским движениям: сирийским и собственно своим - турецким. Ради этого Анкара готова на многое. Даже на некие синхронные действия с осевшими в регионе террористическими группировками пусть и в ущерб своей государственной репутации.

Российская сторона в принципе не возражает против этой турецкой цели. Задачи покровительствовать курдским движениям у нее нет. Ее действия в регионе, которые в Турции расцениваются как антитурецкие, таковыми в сути своей не являются. Речь о взятых на себя обязательствах по недопущению смещения избранного президента Сирии Башара Асада, расчленения этой страны, утраты собственного влияния. Однако Анкара, судя по ее действиям по каким-то причинам не вполне доверяющая Москве по курдскому вопросу, берет на себя куда больше, чем обговаривалось в ходе предыдущих встреч. На деле же это переходит в опасную конфронтацию между турецкими силами, находящимися в Идлибе, и правительственными формированиями Сирии, поддерживаемыми Россией.

Перенос переговоров в Москву может являться следствием демонстрации российской стороной снижения доверия к Анкаре – дескать, о чем договариваться, если турецкие партнеры все равно действуют так, как им заблагорассудится, что ведет к опасным стычкам в «плохом» регионе? МИД РФ недавно без экивоков обвинил конкретно Турцию в нарушении обязательств, взятых на себя в Сочи, – речь о размежевании вооруженной оппозиции, способной и желающей переговоров с президентом Башаром Асадом, от террористов. При том, что обе стороны – Россия и Турция – неоднократно заявляли, что не желают воевать друг с другом при решении сирийской проблемы.

Президент Эрдоган подвергся резкой критике за решение посетить Москву. Так, глава оппозиционной Народно-республиканской партии Кемаль Киличдароглу заявил, что президент, очевидно, «забыл о погибших 36 наших солдатах». Издание Sozcu цитирует политика: «Зачем мне падать Путину в ноги, бежать к нему в состоянии паники?.. Любой, кто стреляет по моим солдатам, мой враг». По мнению оппозиционера единственное, что стоит сделать Эрдогану, так только спросить у Путина – как Россия допустила такой удар, если существует российско-турецкая договоренность о военной координации? Жесткая ситуация возникла в парламенте Турции. Тем не менее, президент решился на непопулярный шаг, направившись к «брату Владимиру».

По мнению, бытующему в экспертном сообществе, от встречи президентов можно ждать многого, но… можно ничего и не ждать. Если разговор сложится и перейдет в конструктивное русло, то стороны могут согласиться и на некие разменные условия. Их немало. Турция хочет иметь право на безопасное использование своих беспилотников в идлибском небе. Она желает расширить подконтрольные себе территории на севере Сирии. Ну и разное другое по мелочи. Если хоть одна из целей в ходе переговоров будет достигнута, то Эрдоган вернется домой победителем и заткнет всех своих критиков – пусть и временно – одной только фразой об успехе. Правда, в таком случае ему, думается, чем-то придется пожертвовать. Например, смириться с тем, что Дамаск контролирует и будет контролировать территории, отбитые в ходе недавней наступательной операции. При всем этом у Москвы и Анкары, кажется, есть еще одна общая задача – не допустить усиления влияния на конфликт США и ЕС, пусть последний пока не очень-то и горит желанием таскать каштаны из огня своими руками.

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, комментируя предстоящую встречу, заявил: «Ожидания – выйти на единое понимание предтечи этого кризиса, причин этого кризиса, пагубности последствий этого кризиса и к набору необходимых совместных мер для его дальнейшего прекращения».

На фоне российско-турецких перипетий в тени оказался третий крупный игрок, можно сказать, непосредственно вовлеченный в сирийские события. Иран, ослабленный и обозленный гибелью генерала Касема Сулеймани, вынужденный серьезно отвлечься на проблемы, вызванные широким распространением в стране коронавируса, своей глобальной задачи в Сирии не отменял и от нее никак не отказался.

Тегеран, само собой разумеется, заинтересован в сохранении действующей власти президента Башара Асада, поскольку именно через территорию Сирии поставляет вооружения и поддерживает иную связь с Ливаном, а буквально с организацией "Хезболла". Тегеран был бы рад видеть усиление влияния в Сирии шиитских групп, но обойтись при этом без жесткой открытой конфронтации с суннитскими. И едва ли не главное – Тегеран мечтает о создании остро антиизраильского района на юге Сирии, что создаст проблемы не только «давнему другу» в лице Израиля, но и сыграет заметную функцию в распылении возможностей Вашингтона и даже ослаблении его влияния во всем ближневосточном регионе. Не исключено, что в ходе переговоров у Путина и Эрдогана окажется пара-другая минут на «обмен мнениями» и о роли Ирана.