«Общее у всех конфликтов – психологическое неприятие противоположной позиции», -

Убежден старший научный сотрудник Фонда Карнеги, автор книги «Черный сад: Армения и Азербайджан между миром и войной» Томас де Ваал.

- Насколько важен Южный Кавказ в глобальной политике?

- Мое мнение по этому вопросу отличается от того, которого придерживаются многие, занимающиеся Южным Кавказом – я не считаю Южный Кавказ стратегически важным регионом для мира. Если мы преувеличим стратегическую важность региона, мы рискуем завысить самооценку местных политических фигур. Это, к сожалению, произошло с Грузией в 2008 года. На самом деле, важность региона, в основном, со знаком минус – его нестабильность и его тлеющие конфликты до сих пор способны навредить намного большему региону. Если нагорно-карабахский конфликт вновь перерастет в военный, он затронет не только Армению и Азербайджан. Он окажет катастрофическое воздействие на Грузию, Россию, Турцию, Иран, а также нефтегазовую отрасль Каспийского моря. Исходя из этого, я считаю, что мы должны стремиться к достижению договора «великих держав» по Южному Кавказу, согласно которому он станет нейтральной зоной, где будут учтены интересы всех крупных государств и соседних стран, при условии, что эти интересы не будут враждебными. Чем меньше эти интересы, тем лучше.

- Каковы в настоящий момент перспективы разрешения нагорно-карабахского конфликта? Готовы ли стороны к заключению соглашения? Какие действия необходимо предпринять сторонам конфликта и странам-посредникам?

- Ситуация вокруг Нагорного Карабаха сегодня очень тревожная, война более вероятна, чем мир. На такие мысли наводят следующие факторы: замораживание армяно-турецкого процесса и усталость от «пражского процесса». В результате в этом году мирный процесс оказался на грани срыва, а число перестрелок на линии соприкосновения выросло в разы. До сегодняшнего дня в мире складывалось впечатление, что нагорно-карабахский конфликт можно контролировать – что он не опасен и не требует дополнительных усилий со стороны международного сообщества, потому что стороны просто не хотят подписывать соглашение, которое у них на родине будет непопулярным. Сегодня такая позиция кажется слишком оптимистичной. Существует риск, что противостояние может вновь перерасти в войну и это значит, что Россия, США и Евросоюз должны оказать большее давление на обе стороны, им необходимо начать обсуждать те гарантии безопасности, которые они могут обещать, чтобы поддержать условия мирного договора, после того как два президента его подпишут.

- Создается впечатление, что Россия и США до недавнего времени держали папку с делом Нагорного Карабаха на дальней полке. Согласны ли вы с тем, что сегодня две страны готовы играть более активную роль в решении этого вопроса?

- Дело не в том, что Россия и США игнорировали этот конфликт. Президент Медведев в этом году посвятил много времени и сил решению этого вопроса, проведя две встречи с президентами Азербайджана и Армении, в Сочи и в Санкт-Петербурге. Основная причина проблем – бескомпромиссность двух сторон, а не внешнее воздействие. Я уверен, что и внутри двух стран и за рубежом, могли бы делать больше. Обе страны должны начать говорить «да» конструктивным предложениям и шагам, вызывающим доверие, которые постепенно улучшат ситуацию. Третьим сторонам необходимо начать серьезное обсуждение того, какие меры безопасности они могут предпринять после того как конфликт будет разрешен, чтобы два президента знали, что им ожидать после подписания основополагающего соглашения.

- Можно ли сравнивать нагорно-карабахский конфликт с палестино-израильским противостоянием, с Абхазией, Южной Осетией, Косово? В чем их дорожные карты похожи и чем отличаются?

- Все конфликты различны, но, безусловно, у них есть определенные сходства. Общее – психологическое неприятие противоположной позиции, им сложно понять мир, в котором живет другая сторона и потому сложно найти точки соприкосновения. Карабахский конфликт самый яркий такой пример из тех, которые я знаю – сложно найти армянина или азербайджанца, который бы не верил, что Карабах их. Начало разрешению этого конфликта и поиск единого подхода к решению начнутся, когда обе стороны преодолеют психологический барьер и перестанут считать позицию другого несправедливой или незаконной. К сожалению, до этого момента еще очень далеко.