Карина Азнавурян: девушка со шпагой

Фехтование считают одним из самых интеллектуальных видов спорта из-за необходимости стратегически выстроить поединок. Но для непосвященных, вроде меня, искусство владения боевым холодным оружием малопонятно. Как писал Мольер, «к глазу, который видит и предупреждает, к рассудку, который обсуждает и решает, к руке, которая выполняет, необходимо прибавить точность и быстроту, чтобы дать жизнь оружию». Для восприятия все это чрезвычайно сложно. Словом, на турнир по фехтованию меня занесло совершенно случайно – ансамбль художественной гимнастики «Арабески», где танцует моя дочь, пригласили на открытие соревнований, видимо, как раз, чтобы придать им зрелищности.

Среди суетящихся организаторов наметанный глаз журналиста, занимающегося Кавказом, сразу ухватил черноволосую красавицу со шпагой. «Кто это?», - спросила у соседки на трибуне. Та вытаращила на меня глаза: «Это же сама Карина!» Пристыженная, расспрашивать я как-то постеснялась и стала разглядывать девушку, придумывая, как бы экранизировать «Учителя фехтования» Артуро Перес-Реверте и дать ей главную роль. Долго пялиться было неудобно, и я уставилась на баннер на стене: «Открытый турнир по фехтованию на шпагах среди детей и подростков на призы двукратной олимпийской чемпионки Карины Азнавурян»…

…Карина Азнавурян родилась в Баку семье азербайджанки и армянина, там же пошла в школу, там же с 10 лет начала заниматься фехтованием под руководством Ольги Николаевны Матлиной. «Четвертый класс, первый мой тренер. Я была ее первым набором. Она пришла, говорит: кто хочет на фехтование, жду вас, - рассказывает Карина. - Меня всегда привлекала гимнастика, а пришла на фехтование. В Баку очень сильная школа фехтования. Была очень правильная тактика: нас привлекли играми. Мы год играли в эстафеты, научиcь плавать, делать мостик. И через год нам дали в руки рапиры. Из 60 человек я одна осталась в группе».

Но перспективной фехтовальщице не суждено было реализоваться на родине в силу совершенно независящих от нее обстоятельств. «Баку - один из самых интернациональных городов, там такие невероятные смеси были! Мы говорили всегда по-русски, и сплоченность была. Мы никогда не различали национальностей, но вынуждены были уехать, потому что армяне с азербайджанцами воевали. Не укладывалось в голове, что такое может произойти. Было такое, что угрожали в зале. Мы с Ольгой Николаевной в зале тренируемся - она мне дает индивидуальный урок, и тут входит в зал человек, который имел высокую должность в спорте, и говорит - если она завтра не уедет, то ни ты, ни твой ребенок живыми из зала не уйдете», - вспоминает Карина.

В Москву она приехала одна, с рапирой – не хотела быть обузой для родителей. Говорит, что выжила здесь только потому, что возвращаться было некуда - отец с сестрами уехал в Армению. Хотела поступить в училище олимпийского резерва, но там юных рапиристок не ждали. Пришлось переходить на шпагу и все начинать с нуля. «Я ночевала в гостинице у родственников Ольги Николаевны – беженцев. Семь человек в комнате. Удобства на этаже. Мне расстелили раскладушку. Ночами по шторам бегали мыши. Первым моим турниром стало первенство Москвы по шпаге. Мне говорят: завтра турнир, посмотрим, как ты там выступишь, и потом подумаем, брать тебя в училище или нет. Один шпажист дал мне свой костюм - мужской, белый, который я сушила на батареях».
И Карина выиграла. Говорит - со страху.

Но эта победа не решила всех ее проблем, до 1996 года (пока в составе сборной России не стала бронзовым призером Олимпиады в Атланте) приходилось скитаться по чужим углам. Призовых, полученных за «бронзу», хватило на треть квартиры в Москве – две трети добавили фехтовальщики. Но Карина еще долго жила в пустой квартире, без мебели, холодильника и т.д.

Через год Азнавурян выиграла серебряные медали 19-й Универсиады как в командном так и в личном первенстве. 2000 году в составе сборной России победила на Олимпийских играх в Сиднее, в 2003 году (уже после рождения дочки) – взяла золото на чемпионате мира, в 2004 году – золото на Играх в Афинах. Но участия в пекинской олимпиаде уже не смогла принять - из-за травмы позвоночника. «Мы поговорили с тренером и решили, что ничего страшного не происходит: слава богу, три Олимпиады за спиной. Все, что ни делается, все к лучшему», - решила Карина и занялась организацией детской школы по фехтованию.

Сейчас Азнавурян 38 лет, и она не представляет свою жизнь без шпаги и без детей: «Уровень фехтования в нашей стране растет, оно помогает в жизни - ориентироваться, мыслить. Детей в фехтование надо отдавать в 10-11 лет, когда ребенок что-то уже понимает, потому что в фехтовании надо соображать, вычислять, думать. Тогда к 15 годам можно уже вывести на уровень сборной команды». Причем учатся фехтовальщики не только приемам владения шпагой, но и французскому языку. Это официальный язык фехтования. «Хочешь - не хочешь, язык надо учить: цифры, счет и термины фехтовальные», - объясняет Азнавурян. Говоря о своем возможном родстве с французским шансонье Шарлем Азнавуром, Карина улыбается: «Меня в Москве нашла его племянница - Мария Азнавур. Мы с ней встретились, пообщались. Она настаивает на том, чтобы мы полетели во Францию и познакомились с Шарлем Азнавуром. Может быть, и есть какие-то корни». Но больше всего Карина хочет съездить, конечно, не в Париж: «Баку я вспоминаю с огромной теплотой. Благодаря современным технологиям и интернету мне удалось найти своих бакинских друзей, с которыми связь была потеряна, казалось, навсегда. Я бы сейчас туда поехала - навестила бы своих одноклассников, друзей. У нас сохранились очень теплые отношения».