Герой Кавказа Максуд Алиханов -1

Родился будущий военачальник в селе Хунзах, которое было столицей Аварского ханства, а после переходило под контроль то русских войск, то войск предводителя кавказских горцев Шамиля. Сподвижником Шамиля одно время был и отец Алиханова, который потом перешел на сторону русских. До восьми лет Максуд находился в отряде при отце, затем был отправлен в Тифлис, где блестяще окончил курс обучения в дворянской гимназии. Но молодого горца, родившегося под свист пуль, привлекало военное дело. Он был принят в петербургское Константиновское военное училище, по окончании которого отправился в Сумский гусарский полк, квартировавшийся в Москве. Здесь Максуд «гусарил» в течение шести лет – водил дружбу с представителями московского купечества, занимался литературой, рисовал.

В 1871 году 25-летний Алиханов был переведен в Ботлих, в непосредственное подчинение воинского начальника Западного Дагестана князя Николая Чавчавадзе. Тот опасался увидеть юного офицера, испорченного балами, светскими девицами, беспробудными гусарскими кутежами. Однако скоро Алиханову удалось доказать свою «профпригодность».

Проверкой физических и нравственных сил, интеллекта в экстремальных условиях стал для Алиханова Ункратлинский мятеж против российской администрации. Причины происходившего в то время в Ункратле историки описывают по-разному – некоторые обвиняют в предвзятом отношении к местным жителям князя Чавчавадзе, большинство же утверждает, что жители одного из аулов внезапно отказались платить подати. Так или иначе, конфликт разгорался, и уже появились первые жертвы.

Когда в Ботлихе получили сообщение о беспорядках, Чавчавадзе находился в отпуске, а военный начальник Дагестанской области генерал-адъютант Меликов уехал в Тифлис. Ответственность за операцию взял на себя ротмистр Алиханов, осознававший, что она станет его боевым крещением. Сложность состояла в том, что Алиханов попал не на войну, где четко обозначены свои и чужие, где большие и малые операции планируются и просчитываются, где есть тыл и очевиден фронт, а потому каждое его военное решение будет оцениваться с точки зрения морали. Ведь с одной стороны, речь идет о защите законной власти, а с другой – о жизни и смерти земляков-единоверцев. 

Инициаторы мятежа пытались придать ему религиозный характер, причем не желавших принять участие в этом движении принуждали силой. Работал принцип "кто не с нами, тот против нас". Испуганные мирные ункратлинцы, боясь расправы, вынужденно пополняли ряды мятежников.

Выступивший во главе разведотряда из 250 человек Алиханов предусмотрительно организовал получение регулярных донесений о движении ункратлинцев, отслеживал обстановку за пределами движения его отряда и тут же корректировал свои действия. К примеру, получив сведения о стремлении ункратлинцев отрезать сообщение с Ботлихом, Алиханов уклонился от столкновения с мятежной партией и отступил. Его отряд был вооружен лучше ункратлинцев и с успехом мог вступить в бой. Но Алиханов был неординарной личностью – его тактика позволила избежать почти неизбежного массового кровопролития. Ротмистр не видел в мятежниках злейших врагов своего отечества.

Вскоре князь Чавчавадзе собрал горцев, записавшихся во временную милицию для усмирения ункратлинцев. Пожелавших вступить в ее ряды и помочь умиротворить мятежников, сверх ожидания, насчиталось 7000 человек. Они оставили свои дела, дома, жен, детей, поняв, что если не остановить вовремя ункратлинскую одурманенную толпу, эта стихия приведет к большому кровопролитию, а ее разрушительные последствия скажутся не только на мирном процессе Западного Дагестана, но и на всем Дагестане.

За месяц ликвидации ункратлинского сопротивления погибло несколько милиционеров и несколько десятков мятежников. Но, говорят, что жертв было бы намного больше, если бы Алиханов не был прирожденным тактиком. Поставленный в тяжелейшие условия, когда в горах надвигались холода, и передвижение было уже небезопасным, не имея возможности оперативно связываться со своим руководством в Ботлихе, Алиханов самостоятельно провел всю операцию по усмирению Ункратля. Алиханов имел неограниченные полномочия и любые решения в защиту российской государственности, независимо от количества жертв с обеих сторон, не были бы поставлены ему в вину. Но он взял на себя груз ответственности перед своим народом и действовал с позиций человеколюбия и миротворчества.

Отряд Алиханова состоял из не прославленных гренадеров. Среди добровольцев было немало и пожилых людей, но 25-летний военный делал все возможное, чтобы малой кровью выполнить поставленную задачу. Будущий генерал Максуд Алиханов спас родной Дагестан от смуты и большого кровопролития.

Атака, навязанная мятежными ункратлинцами в ночь с 22 на 23 октября, могла завершиться большими потерями. Заслуга ротмистра Алиханова была в том, что он точно рассчитал время нанесения огневого удара, благодаря чему ряды мятежников были расстроены, при этом Алиханов не создавал ловушек поверженным, а когда мятежники обратились в бегство, преследовать беглецов Алиханов запретил. Поводом была кромешная тьма, причиной - желание сохранить жизни заблудших земляков.

История Ункратлинского возмущения умалчивает важную деталь военной стратегии молодого ротмистра. Ночной бой 22 октября не был обычной перестрелкой. Алиханов внезапными и умелыми действиями русского отряда и милиции создал в массе сопротивлявшихся ункратлинцев психологический шок, который стал началом поражения ункратлинцев. Действия Алиханова предопределили успех всей операции. 

Трагические последствия для осажденных могли иметь осады непокорных ункратлинцев с семьями, укрывшихся в пещерах над рекой Койсу. При наличии горных орудий и хорошего вооружения у отрядов регулярных войск осада могла бы завершиться победой, но с большими потерями для осажденных. Все возможности для этого у российских отрядов были, но Алихановская тактика осады предусматривала обеспечение минимума жертв. 

Военные историки определяют тактику Алиханва так - осмысливание ситуации, попытка разрешить ее мирно, без риска для жизни людей, а если столкновение с противником неминуемо, то удар ему наносится внезапно и удар сокрушительный, после которого противник уже теряет уверенность в победе, панически отступает или сдается. Сформировавшийся в Ункратле тактический и стратегический "почерк" младшего офицера Алиханова стал его доктриной до конца жизни. Так будет при осаде Хивы в 1873 году, в знаменитом бою при Таш-Кепри в 1885 году и в период революционного кошмара в Закавказье.