Папа может быть кем угодно -1

Вчера в Ватикане прошла интронизация нового главы Римско-Католической церкви (РКЦ) Папы Франциска. Многие косвенные признаки показывают, что его избрание произошло не просто так. Сначала – первая за 600 лет в истории католицизма добровольная отставка предыдущего Папы Бенедикта VI, затем молниеносная, всего на второй день работы конклава, его замена кардиналом Хорхе Бергольо. После чего практически во всех мировых СМИ продолжается череда постоянных комплиментов новому понтифику. С нескрываемой эйфорией рассказывается и о его личном аскетизме, отказе от шикарных лимузинов и дорогих апартаментов, призывам победить бедность и тому подобное.

Все это заставляет задуматься об очень грамотной, и хорошо подготовленной режиссуре - как самого избрания Папы, так последовавшей за ним мощной информационной кампании.

От нового главы Ватикана ждут и преодоления кризиса в Католической церкви, и ее использования в интересах тех, кто, собственно, и поспособствовал получению Франциском папской тиары. Правда, задачи эти во многом противоречат друг другу. И конкретные решения будут зависеть от самого Папы. И того – кем он будет в первую очередь себя ощущать – аргентинцем, латиноамериканцем или просто католиком.

От этого зависит и политика РКЦ по важным вопросам, не исключая и тех, которые затрагивают Кавказ и Ближний Восток. Например, недавно проармянские издания с нескрываемым смакованием сообщили, что кардинал Бергольо якобы еще в 2006 году, выступая в Буэнос-Айресе, назвал «армянский геноцид тяжелым преступлением против человечества и армянского народа, осуществленным Османской империей». Правда, сообщается об этом со ссылкой всего лишь на одно малоизвестное американское издание, что поневоле заставляет задуматься об истинности этой информации. Аргентинский сенат еще в 1998 году принял резолюцию, осуждающую геноцид любого рода, как «преступление против человечности», а в качестве примеров геноцида в резолюции и были названы геноцид армян, евреев, курдов…

Подобное поведение аргентинской элиты неудивительно. Во-первых, еврейская диаспора Буэнос-Айреса превышает даже нью-йоркскую. Недаром, министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман пару лет назад во время турне по Латинской Америке уделил особое внимание переговорам с аргентинскими властями. А что может больше порадовать Тель-Авив, как не пусть мелкая, но пакость в отношении Турции, своего стратегического конкурента – хотя бы в отношении пропагандисткой кампании по «геноциду армян»?

Во-вторых, Аргентина среди стран Латинской Америки – так сказать, самая «прозападная». Ее роль в этом смысле можно сравнить разве что с Польшей – «американским смотрящим» в Восточной Европе. Только Буэнос-Айрес «смотрит» за своими южноамериканскими соседями. Заодно прилежно выполняя все глобалистские предписания МВФ, Всемирного банка, «чикагских мальчиков» и прочих либеральных структур. А в политике «продвижения свободы» помимо защиты гомосексуализма важным моментом является и регулярное вынимание из нафталина мифа об «армянском геноциде».

Кстати, к родине нынешнего Папы оба последних пункта относятся в полной мере. Помимо вышеупомянутой резолюции об «армянском геноциде» аргентинские власти недавно признали правомочность и гомосексуальных союзов – что, кстати, вызвало резкую отповедь тогдашнего главы местных католиков кардинала Бергольо. А заодно поставили его отношения с президентом страны Кристиной Киршнер где-то вблизи «точки замерзания».

Недаром холодность поздравлений сановной политдамы избранному на высший пост в Католической церкви земляку заметили практически все мировые СМИ. И даже недавний визит к новому Папе ознаменовался весьма сомнительной просьбой Киршнер «поспособствовать возврату Аргентине Мальвинских островов», жители которых на прошедшем на днях референдуме, единодушно высказались за сохранение над архипелагом британской юрисдикции.

Но Папы даже в период своего безраздельного духовного авторитета в Европе в Средние века практически никогда не вмешивались в силовые разборки светских владык из числа своей паствы – придерживаясь мудрого принципа «пусть победит сильнейший». Сильнейшей же в споре за Фолкленды оказалась Англия. И невыполнимая просьба Киршнер очень напоминает неприкрытое желание «посадить в лужу» нового Папу хотя бы в глазах соотечественников.

Но эти обстоятельства не отменяют привлекательности «аргентинского варианта» для современного западного либерализма, и США в частности. Хотя бы потому, что другие варианты для Вашингтона намного более неудобны. Ведь в своей борьбе с мировым коммунизмом, убаюканные падением СССР и «советского блока», американцы проспали бурный рост социализма у себя «в подбрюшье» - Латинской Америке. Если XX век ознаменовался победой этого строя лишь на Кубе, и неудачной попыткой – в Чили, пресеченной памятным переворотом Пиночета в 1973 году – то ныне проще пересчитать те страны, где социалисты еще не при власти. Зато в Венесуэле, Бразилии, Эквадоре, Боливии, Перу, Никарагуа теперь правят весьма левые режимы. Решающие проблемы ликвидации бедности и достижения социальной справедливости в первую очередь за счет «национализации» добычи природных богатств – из рук транснациональных монополий, прежде оставлявших местному населению жалкие крохи от своих доходов.

Соответственно, и политика этих государств отлична от аргентинской или колумбийской. Это – более или менее выраженный антиамериканизм (впрочем, коренящийся в народной нелюбви к «гринго» на континенте уже несколько столетий) – сопровождающийся и многими внешнеполитическими шагами. Например, после конфликта вокруг Южной Осетии ее одними из первых признали Венесуэла и Никарагуа.
Продолжение следует