Скандал на Корсике: почему Франции не надо учить других справедливости

Ранее "Вестник Кавказа" рассказывал, почему Франция запретила Корсике говорить. 

Многонациональная Франция

Medice, cura te ipsum, или "Врач, исцелися сам!" – обращались древние римляне к тем, кто горазд давать советы окружающим, не умея решать собственные проблемы. Сегодня этот древняя мудрость оказалась необходима могучему и опытному французскому государству. Франция не признает существование корсиканцев как особого народа со своим языком. Между тем народ этот есть, и уже много столетий говорит на родном диалекте итальянского языка. Но французская конституция этого факта не признает. Ни народа, ни языка. Статья 2 конституции страны требует во всех общественных делах официального использования одного, французского языка.

Франция только кажется населенной одними французами. В стране проживает несколько народов, которые стали французами по историческим меркам совсем недавно.

Не типичные французы

Работая в Париже, я регулярно ездил по делам в столицу Эльзаса Страсбург и всегда останавливался в старинной гостинице "Золотой олень" в центре старого города. Стояли на ресепшене и работали в ресторане гостиницы члены семьи, владевшей отелем. По внешнему виду это были не очень типичные французы, такие светловолосые эльзасцы и эльзаски, больше похожие на немцев. С клиентами, впрочем, эти люди разговаривали только на чистейшем французском.

Но как-то я заглянул в крошечный бар расположенный со стороны переулка, позади гостиницы. Там в совершенно просто обставленной комнатке собирались свои – местные жители. Постояльцы отеля в этом баре не бывали, даже не знали про него. И вот там-то милые дамы, которые размещали постояльцев и работали официантками, говорили с местными стариками только на своем, германском эльзасском диалекте.

Увидев меня, они как-то засмущались, и быстро исчезли в недрах гостиницы. Не принято там было при посторонних говорить по-своему.

Бретонцы

Во Франции обитают народы, которые к французам с их романским языком вообще не имеют отношения. Например, бретонцы, родной язык которых кельтский, родственный коренным языкам Ирландии, Уэльса и Шотландии. Даже в начале XIX века в Бретани 90 процентов населения не знало французского, они говорили только на своем языке. В Париже я был знаком с весьма почтенной дамой, бретонкой из старинной семьи, имевшей даже небольшую усадьбу на родине. И она рассказывала, как в школьные года, сразу после войны, учителя в местном лицее били их, детей, линейкой по пальцам, если слышали от учеников бретонскую речь.

Баски и другие

Отдельный народ со своим древним, ни на что не похожим, языком, - баски. Во Франции их не меньше, чем в Испании. Примерно 1,5 миллиона человек на юге Франции владеют языком лянг д`ок – древним южнофранцузским говором, по сути - каталонским языком. На севере Франции кое-кто на границе с Бельгией говорит на фламандском. Да, и не забудем по 5 или 6 миллионов выходцев из арабских стран, которые вовсе не забыли свой родной язык.

Как уничтожали языки

На протяжении сотен лет французское государство предпринимало титанические усилия, чтобы уничтожить эти языки. Причем отнюдь не в период существования монархии - королевской власти было все равно, на каком языке говорят подданные короны, лишь бы платили налоги. А вот французская республика – точнее, республики (всего их, считая нынешнюю, было пять) брались за дело унификации и "офранцуживания" очень горячо. Единая и неделимая – такой республику мыслили и создавали французские конституционалисты. И никаких иных народов, и языков на территории республики быть не должно - это считалось угрозой целостности государства. 

Во многом эта перестройка масонам, заправлявшим и заправляющим республиканской Франций, это дело удалось. В той же Бретани, например, кое-как владеют бретонским не более 200 тысяч человек из более чем 3 миллионов населения. Мало кто помнит баскский, сокращает число знающих южные диалекты.

Тяга к национальной культуре

Но в последние десятилетия тяга к национальной культуре и славному прошлому в регионах пошла на подъем. Люди стали изучать забытые родные языки, хотя французская система образования их по-прежнему игнорирует. Образовались даже подпольные движения сепаратистов – в Басконии, Бретани. Раздраженные полным неприятием официальных властей эти группы требуют автономии или даже независимости. Время от времени они что-то взрывают в своих департаментах - как безлюдные пустые почтовые участки или изредка двери местных полицейских управлений. Особого беспокойства, впрочем, Парижу эти сепаратисты не доставляют.

Но вот на Корсике все получилось иначе.

Борьба корсиканцев

Корсиканцы никогда не забывали, что они особый народ и никогда не забывали свой язык. Они живут на бедном острове, и потому сюда не устремлялись потоки переселенцев со своими языковыми привычками. На глухом провинциальном острове было легче сохранять традиционный, очень жесткий и воинственный уклад жизни, и парижское начальство их не очень доставало. К тому же корсиканцы говорят практически на итальянском языке, Италия вот она, рукой подать, и задушить итальянский язык здесь труднее, чем стереть из памяти архаичные баскский или бретонский.

В 1970-е на Корсике начался подъем национализма и сепаратизма. Появился подпольный Корсиканский фронт национального освобождения (FLNC). Начались взрывы полицейских участков, рэкет "на нужды революции", требования независимости. В 1998 году здесь даже произошло неслыханное убийство префекта Эриньяка – присланного из Парижа главы правоохранительных органов и представителя центральной власти. Оно потрясло Францию и показало серьезность сепаратистского движения.

Правда, в опросах и на референдумах корсиканцы в большинстве своем высказывались и высказываются за сохранение острова в составе Франции. Но при этом FLNC занял прочное место в национальном бытии корсиканцев. Чтобы как-то утихомирить буйных островитян, Париж ежегодно выделяет Корсике миллиарды евро субсидий – ведь на острове хоть как-то развиваются только две отрасли экономики: туризм и ресторанный бизнес. Больших доходов они не приносят.

Тем не менее время от времени корсиканцы пытаются явочным порядком расширить свои права – хотят сделать язык своих предков, на котором говорят абсолютно все островитяне, языком официального обсуждения в муниципалитетах, местной региональной ассамблее и в администрации. Но на все такие попытки тут же следует окрик из Парижа со ссылкой на статью 2 конституции республики.

Европейская хартия региональных языков

Интересно, что в свое время Совет Европы, одним из создателей которого была Франция, принял так называемую Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств. Этот документ гарантирует государственную поддержку и законный статус малым языкам в любой стране при наличии определенного количества людей, реально говорящих на них.

По подсчетам французских специалистов, в случае ратификации хартии в стране насчитали бы целых 75 подобных языков. Но вот беда:  свободная, демократическая Франция отказалась ратифицировать этот документ! Кстати, никто ее за это не исключил из Совета Европы.

Medice, cura te ipsum

Парадоксально то, что официальный Париж при этом позволяет себе учить другие страны корректному обращению с национальными меньшинствами. Например, внушать Азербайджану, как ему надо поступать на своей земле с иностранными интервентами из соседней Армении и сепаратистами, желающими разрушить Азербайджан. Причем в отличие от Франции в многонациональном Азербайджане признаны права языков населяющих его народов, на которых выходят СМИ, издаются книги, который изучают в школах.

Франция прекрасная и великая страна, и ее народ внес огромный вклад в человеческую цивилизацию. Но вот ее политики никогда не отличались тем, что больше всего ценят люди, особенно на мусульманском Востоке: стремлением к справедливости. А без этого парижским умникам на Востоке делать нечего.