Георгий Анчабадзе: "Англичане делали ставку на горское сопротивление"

На днях на Кавказе отметили 150-летие завершения Кавказской войны, предопределившей будущее всего региона и населяющих его народов. Важную роль в развитии событий того времени сыграло вовлечение в войну западноевропейских держав, в первую очередь Англии. Об этом с "Вестником Кавказа" беседует доктор исторических наук Георгий Анчабадзе.

- Какую позицию в Кавказской войне, длившееся более ста лет, занимали западноевропейские державы – Англия и Франция?

- После утверждения влияния России на Южном Кавказе, то есть к началу XIX века, она быстро расширила свои пределы от Черного до Каспийского моря, но на Северном Кавказе встретила серьезное сопротивление со стороны горских народов. В том числе на Западном Кавказе, где сопротивление оказывали адыги, убыхи и другие племена. Война с ними продлилась до 1864 года.
В ходе войны Европа внимательно следила за событиями на Кавказе. Для англичан особенно было важно, чтобы Россия не смогла продвинуться к югу от Кавказского хребта. "Главным алмазом в короне Британской империи" считалась Индия. Лондон ревниво относился к тому, чтобы какая-либо другая европейская держава не подошла близко к коммуникациям, соединяющим метрополию с Индией. А Россия как раз занимала такую геостратегическую позицию, что в случае удачного развития событий, вполне могла выйти на пути, соединяющие Англию с Индией. В свое время это заметил Наполеон, заключая Тильзитский мир с Россией в 1807 году, он планировал опереться на Россию против Британии и говорил: "Достаточно коснутся Ганга французской шпагой, как обрушится величие Англии".

- Но ведь Россия пришла в Грузию еще в 1801 году. Почему тогда Лондон и Париж столь активно не занимались кавказскими делами как в последний период Кавказской войны?

- В начале XIX века Россия еще не занимала прочных позиций на подступах к Ближнему Востоку. Кроме того, в начале века обстановка в самой Европе была другой: свершилась Великая французская революция, началась война с революционной Францией, потом наполеоновские войны, в ходе которых Англия противостояла Франции и так далее. То есть, Европа была слишком занята своими делами, чтобы активно реагировать на кавказские события. Совершенно другая ситуация сложилась к середине века, хотя уже наполеоновский министр Талейран переписывался с владетелем Абхазии Келешбеем. Это тоже историчесский факт.
Интерес к кавказским делам постепенно усиливается после русско-турецкой войны 1828-1829 года, когда западноевропейским державам стало ясно, что Россия меняет геополитическую карту региона, а Османская империя – уже слабеющая и одряхлевшая держава – не сможет сдержать продвижение России. То же самое, еще в большей степени, можно сказать об Иране: русско-турецкие и русско-иранские войны начала XIX века завершились полным триумфом России.
Именно тогда, к 1830-м годам, Англия начинает беспокоиться о дальних подступах к Индии и другим своим восточным колониям. С тех пор для Англии Кавказ становится важным пунктом сдерживания России хотя бы на рубеже Кавказского хребта. Поэтому англичане сделали ставку на горское сопротивление. Тем более что к тому времени, оно превратилось в постоянно действующий фактор. Приведу слова британского парламентария, публициста и общественного деятеля Томаса Эттвуда (1783-1856): "Черкесия – это ворота в Азию". Причем слова "Черкесия" и "черкесы" в тогдашней европейской риторике имели двоякое значение: в узком понимании, "черкесы" обозначали адыгские народы, но в широком, "Черкесией" называли весь Северный Кавказ, а "черкесами" всех горцев.
Еще один британский политик – Уркард – говорил, что "черкесы – стражи Азии". То есть, в Британии надеялись, что черкесское сопротивление подорвет силы России, и их у нее уже не будет хватать для дальнейшего продвижения на юг. А, по словам английского философа и социолога Герберта Спенсера, "Кавказ для Англии представляет более важную точку опоры, чем даже Турция".

- Не слишком ли?

- Нет, это естественная и релевантная оценка. По мнению англичан, горцы Кавказа могли оказать России гораздо большее сопротивление, чем уже одряхлевшие государства Ближнего Востока. В том числе Турция. Именно поэтому англичане начинают оказывать поддержку горцам. В первую очередь именно черкесам, как более "доступным" для английской помощи. Россия, естественно, реагирует и сопротивляется.
Известен инцидент с британской шхуной "Виксен". В ноябре 1836 года русский военный бриг "Аякс" захватил шхуну, груженную боеприпасами для черкесов, а также солью – очень важным продуктом по тем временам. Англия тем самым пыталась прорвать российскую блокаду черкесского берега Черного моря. Инцидент чуть не привел к российско-британской войне. Она тогда не началась, но английская оппозиция сильно критиковала свое правительство. Некоторые говорили, что "надо стрелять не из батарей протоколов, а из пушек".
В результате Крымской войны 1853-1856 годов окончательно решился вопрос о том, кто будет господствовать на Кавказе - Россия или Англия. В той войне союзники, то есть Англия и Франция сумели нанести поражение России в Крыму, где был основной театр военных действий. Но Кавказ тоже стал важным театром Крымской войны. Причем на Кавказе для русских события развивались не столь неблагополучно, как в Крыму: русские войска сумели отразить наступление турок, перешли в контрнаступление и в 1856 году захватили крепость Карс – ключ к восточной Анатолии. После падения Карса с одной стороны и Севастополя с другой был заключен Парижский мирный договор, в соответствии с которым, Россия хотя и была признана проигравшей стороной, понесла потери, но сохранила многие важные позиции, в том числе на Кавказе.
Это вызывало серьезную озабоченность английских политиков: глава правительства Англии Пальмерстон все сваливал на французов, у которых, по его словам, "не хватило терпения, из-за них мы заключили мирный договор и не смогли оказать помощь своим старым друзьям – черкесам".
Таким образом, Кавказ был сохранен в руках России, а в 1864 году сопротивление горцев окончательно было сломлено и Россия восторжествовала на Кавказе.