Хайко Лангнер: "В основе карабахского конфликта - армянские территориальные претензии"

Немецкий политолог, специалист по постсоветскому пространству, специализирующийся на проблеме Нагорного Карабаха, Хайко Лангнер в интервью "Вестнику Кавказа" высказал свою точку зрения на этот конфликт.

- Господин Лангнер, что вас привело к идее вплотную заняться изучением нагорно-карабахского конфликта?

- Этот конфликт привлек мое внимание в конце 1980-х, когда обострилась ситуация на Южном Кавказе. Государственные СМИ в ГДР интенсивно освещали эти события, поддерживая политическую точку зрения московского центра и руководства советского Азербайджана. Действия карабахских армян описывались как антисоветские и националистически-сепаратистские. В то время я, как и многие другие молодые люди в ГДР, связывал большие надежды с личностью и политикой Михаила Горбачева, и поэтому был шокирован конфликтом на Кавказе. Он не вписывался в представление о Советском Союзе, сформированное у меня государственной образовательной системой ГДР. Согласно этому представлению, СССР являлся добровольным государственным объединением связанных друг с другом советских народов. Насильственный конфликт же явно свидетельствовал об обратном.
После объединения Германии и конца реального социализма в СМИ ФРГ долгое время доминировала проармянская точка зрения на конфликт. Поэтому в начале 1990-х я предполагал, что СМИ ГДР давали ложные представления о нагорно-карабахском конфликте. В конце 1990-х, однако, вновь начали печататься статьи с проазербайджанским подходом к проблеме.
Сейчас я не могу вспомнить точно, когда это произошло, но после некоторых встреч с армянами в Германии мне бросилось в глаза, что они всегда очень складно рассказывали одну и ту же историю. Мне это показалось несколько заученным и даже зазубренным. Всегда говорилось, что армяне являются исключительно жертвами конфликта, но, несмотря на это, они все же выиграли войну. Это вызвало у меня недоверие, поскольку на практике такое невозможно. В реалиях войны те, кто активно борются, не могут быть только жертвами, но и сами регулярно попадают в ситуации, в которых они являются нападающей стороной. И тот, кто не воюет, а всегда является лишь жертвой, не может выиграть войну. Я заметил, что здесь что-то не вяжется, и начал более интенсивно заниматься этим конфликтом где-то 15 лет назад. С тех пор я вник в детали карабахской проблематики. О том, является ли кто-то в таком случае экспертом, решают, в конечном счете, другие. Это должны определить для себя читатели интервью, и я это приму.

- В чем вы видите причины конфликта?

- Могу с уверенностью сказать, что на первом плане находятся вовсе не конкурентные отношения между различными принципами международного права, такими, как территориальная целостность и право народов на самоопределение. Эти два принципа ни в коем случае не являются взаимоисключающими, и при наличии соответствующей воли сторон вполне могут дополнять друг друга в рамках решения о предоставлении автономий от центрального правительства. Этому есть многочисленные примеры во всем мире.
Конфликт вокруг Нагорного Карабаха основан, на мой взгляд, в первую очередь, на противоположных представлениях об исторической принадлежности этого региона. Армяне рассматривают его как составную часть «исторической Армении». При этом не стоит упускать из виду, что на огромном пространстве, которое включает в себя наряду с Арменией также значительные части современного Азербайджана, Грузии, Турции, Ирана, Ирака и в максималистской версии даже Сирии и Ливана, на протяжении более чем 700 лет не было армянской государственности, и армянское население жило под господством других держав. К этому следует добавить, что армянское население в своем историческом ареале расселения никогда не составляло большинства, и было вынуждено делить эту территорию с многочисленными иными группами населения, которые, естественно, имели и имеют такое же фундаментальное право жить там.
Армянское население на протяжении истории, начиная с нашествий монголов, неоднократно сталкивалось с ситуациями массивной угрозы собственному существованию и изгнания, и это глубоко отложилось в коллективной памяти народа. По этой причине раннее стремление к «национальному возрождению» и собственной государственности было тесно связано с представлением об этнически гомогенном государстве. Этническая однородность стала детерминатом существования армянского государства наравне с желанием объединить в возникшем национальном государстве по возможности все территории расселения армян. Не случайно, в Армянской ССР, которая, как и остальные республики СССР, была основана в качестве национально определенной территории (поскольку социалистическая политика должна была преподноситься в национальной форме), доля неармянского населения неуклонно снижалась.
При всем понимании тяжелой истории и страданий армянского народа под господством иностранных держав не может существовать оправдания для изгнания и вытеснения других групп населения. На сегодняшний день Армения с 98% этнически армянского населения является единственным моноэтническим государством на Южном Кавказе. Это не может быть объяснено естественным развитием, в особенности, в таком исторически мультиэтничном регионе как Южный Кавказ. Сложившаяся ситуация стала результатом целенаправленной политики, проводимой с различной степенью интенсивности на протяжении десятилетий, даже несмотря на коммунистическое господство. И целью этой политики было создание этнически однородного государства.

- Как, по-вашему, эта политика отразилась на ситуации вокруг Нагорного Карабаха?

- С 1918-го по 1920 год территория Нагорного Карабаха принадлежала первой независимой Азербайджанской Республике, хотя уже тогда шли споры о принадлежности этого региона. После советизации обеих стран «Кавказское бюро» в 1921 году приняло окончательное решение оставить Нагорный Карабах в качестве армянской автономной области в составе Азербайджанской ССР. Несмотря на то, что в том голосовании приняли участие три армянских представителя, Армения никогда не оставляла своих претензий на эту территорию. Уже в 1960-е была инициирована петиционная кампания в адрес московского центра с целью передачи автономной области из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР. Москва последовательно выступала против этого, небезосновательно рассматривая такие поползновения в качестве прецедента, принципиально угрожающего существованию советской империи. У меня сложилось впечатление, что многие представители молодого поколения азербайджанцев об этом не знают, и зачастую думают, что Москва всегда поддерживала Армению. Но это не так. Армения по собственной инициативе предпринимала попытки расширения собственной национальной территории путем включения в свой состав компактно населенных армянами территорий за пределами республики. Таким образом, они пытались осуществить свою националистическую мечту о создании единой «Великой Армении».
То же самое повторилось в конце 1980-х. Тогда разгорелись межэтнические противоречия с насильственными акциями и погромами, от которых пострадали оба народа. Нынешний конфликт имеет долгую предысторию, в корне которой лежит реализация армянских территориальных претензий, для чего сегодня инструментализируется принцип права народа на самоопределение. Вероятно, даже сейчас значительное большинство карабахских армян, несмотря на 20-летниее де-факто отделение, не хотят своего собственного независимого государства, а предпочли бы официальное присоединение к Армении.
Азербайджан в советское время был в территориальном плане удовлетворен и заинтересован в защите тогдашнего статус-кво, в то время как Армения хотела фундаментально изменить его в свою пользу. Поэтому ясно, кто несет большую ответственность за эскалацию конфликта. Это также проглядывается в хронологии развития событий. Национальный Верховный Совет в Баку лишил Нагорный Карабах статуса автономии лишь в ноябре 1991 года – через два месяца после того, как Нагорный Карабах в одностороннем порядке объявил о своей «независимости». Москва всегда была судьей в данном конфликте. В действительности конфликт пережил все время существования СССР, а Москва его лишь на время «заморозила». В ходе «перестройки» он вновь разморозился и после развала СССР быстро перерос в межгосударственную войну. Груз истории при этом нельзя недооценивать. Ключ к разрешению нагорно-карабахского конфликта находился и все еще находится в руках Кремля.
Продолжение следует