Россия и США растренированы

Выступая этим летом в Берлине с речью по вопросам разоружения, президент США Барак Обама заявил, что Вашингтон намерен провести переговоры с Москвой по сокращению арсеналов стратегических наступательных вооружений на треть и сокращению тактических вооружений в Европе. В Москве дали понять, что США не могут рассчитывать на согласие Москвы на сокращения ядерного оружия в условиях, когда наращивают свои сверхточные системы и готовят ПРО. Кроме того, в Москве сочли, что если уже говорить о сокращении ядерных боеголовок, то делать это должны не только Россия и США, но нужно привлечь к переговорам и другие ядерные страны, в частности Китай, Великобританию и Францию. Как выяснилось на прошлой неделе в ходе видеомоста между Вашингтоном и Москвой, американские эксперты поддерживают в этом вопросе официальную позицию своей страны, а российские – своей.

"Контроль над ядерными вооружениями не может всегда оставаться прерогативой США и России. Но Вашингтон и Москва по-прежнему несут главную ответственность за сокращение ядерных вооружений, потому что у них 95% мирового арсенала, — говорит директор инициативы Брукингского института по контролю за вооружениями и нераспространению Стивен Пайфер. Весь американский ядерный арсенал составляет примерно 4500 единиц — стратегических, нестратегических, развернутых и не развернутых. И у русских, вероятно, примерно 4,5 тысячи. При этом у Китая всего 300 боеголовок. Я бы предложил, чтобы США и Россия сократили свои ядерные арсеналы вдвое до 2000-2200 единиц. Это могло бы сэкономить много денег, но по-прежнему позволить им остаться двумя ядерными сверхдержавами, всемеро превосходящими ближайшую по запасам страну".

По словам Пайфера, Вооруженные силы и США, и России модернизирует свой ядерный потенциал, системы, которые устаревают, замещаются новыми: "Усилия направлены на модернизацию, и в то же время усилия направлены на сокращение ядерного потенциала. В июне в Берлине президент Обама предложил сократить на треть ядерный арсенал, но не было никакой реакции со стороны России на это заявление".

"Берлинская инициатива президента Обамы повисла в воздухе, потому что речь шла не об одностороннем сокращении боезарядов, а о взаимном - России и США, - разъяснил позицию Москвы главный научный сотрудник ИМЭМО РАН, генерал-майор в отставке Владимир Дворник. Поэтому я не вижу перспектив для переговоров по СНВ о сокращении ядерных вооружений до уровня, например, тысячи боезарядов. При этом с военной точки зрения, с точки зрения безопасности, это было бы возможно и целесообразно, тем более что России приходится снизу догонять, доходить до уровня Пражского договора. Возможность многостороннего контроля и ограничения ядерных вооружений - чрезвычайно сложная проблема, которая выходит далеко за рамки наших традиционных отношений в области сокращения ядерных вооружений, поскольку ни о каком многостороннем договоре речь сейчас не может идти. Никто не пойдет на это, даже официальные члены ядерного клуба Великобритания, Франция, а уж тем более Китай, которые считают, что у России и США слишком большое преимущество по стратегическим вооружениям, по тактическим вооружениям, и договариваться о чем-то здесь совершенно невозможно. Это действительно так, и я не вижу сейчас перспектив многосторонних договоров".

Что касается модернизации ядерных вооружений, то по словам, Дворника, это естественный процесс: "Он идет и в США, и в России. Если взять ядерную триаду США, бомбардировщики Б-52, они там с 1950-1960-х. Наземному компоненту, комплексам с ракетами Minuteman-3 тоже уже не один десяток лет, и возможности их совершенствования могут быть исчерпаны. Поэтому естественно, сокращая вооружение, нужно оставлять и пополнять то, что будет сниматься с вооружения, усовершенствованными, модернизированными видами. Россия занимается тем же самым".

По мнению завсектором ИМЭМО РАН, профессора МГИМО Сергея Ознобищева, "в существующей атмосфере недоверия сложно начать переговоры про стратегическую стабильность. А продолжать повторять, что противоракетная система в Европе ничем не угрожает - это трата времени и денег налогоплательщиков. Это откат наших отношений назад". Ознобищев призвал Вашингтон "перестать повторять одни и те же аргументы, которые не действуют. Причем некоторые из них не действуют десятилетиями уже, но они по-прежнему повторяются. Например, по поводу того, что расширение НАТО вам не угрожает России. Сейчас то же самое повторяется с ПРО, хотя, к чести Обамы и администрации Белого дома, надо сказать, что программа действительно модернизирована, но восприятие остается очень и очень настороженным. Значит надо переходить к диалогу, диалогу очень живому и партнерскому, который реагировал бы на озабоченности другой стороны. Никакие слова по поводу ПРО о том, что она будет еще ниже, еще слабее и, может быть, даже не будет никуда летать, уже не подействуют на наших экспертов".

ЕвроПРО, по мнению Ознобищева, лишена военной рациональности: "Никто не верит, что когда-то иранская ракета или какая-то еще ракета полетит и долетит до Мюнхена, а эта ПРО ее остановит. Такое впечатление, что для иранской стороны этой ПРО как будто не существует. Мы дискутируем по поводу этого вопроса, а иранская сторона нет. Сейчас политическая ситуация в Иране поменялась, налаживается какой-то диалог. Но заранее давать понять, что "мы поставили крест на перспективе политического решения вопроса, и все, что мы делаем, - это ерунда, и мы готовимся к тому, что полетит какая-то ракета и мы будем ее перехватывать" - иррациональная позиция".

Между тем, по мнению Ознобищева, "речь идет о политических категориях, а далеко не всегда о военных и военно-технических. Будет доверие - будет и политическая воля, и президенты подпишут другие важные документы в области дальнейшего укрепления безопасности, стратегической стабильности, сокращения и ограничения вооружений. Но дело уже доведено до такого порога, что для того, чтобы подписать и согласовать последний Пражский договор СНВ, понадобилось личное вмешательство и личный диалог президентов, которые по телефону согласовывали технические детали. Такого раньше представить себе было невозможно. Теперь без вмешательства президентов такой простенький договор, который автоматически шел на смену уже уходящего в небытие соглашения, не могли согласовать. И срок не могли согласовать, несмотря на вмешательство президентов. Это как раз свидетельствует о растренированности сторон, о том, что стороны перестали думать разоруженческими категориями, перестали к ним в практическом плане готовиться, выискивают друг у друга различного рода недостатки. Но кто-то должен сделать первый шаг. Наши натовские партнеры могли бы этот шаг сделать, в своей последней стратегической концепции могли бы написать гораздо более передовые слова, чем были написаны. А там были "свежие" предложения отодвинуть наши тактические ядерные средства вглубь страны. Вглубь страны значит поближе к кому? Поближе к Китаю, к дружественному Азербайджану. То есть сразу осложнить отношения с целым рядом стран? Поэтому надо работать в этом направлении и кому-то, может быть, проявить смелость и сделать что-то в одностороннем порядке. Но все равно это не подменяет очень серьезного диалога и подготовки к этому диалогу, которую как раз и должны сделать и российские, и американские эксперты".