Религиозный разлом в Грузии

В Батуми состоялась первая в истории политическая акция грузин-мусульман. Аджарцы собрались на пустыре и потребовали от властей Грузии и правительства Аджарской автономной республики начать многократно обещанное строительство соборной мечети на этом месте.

События в столице Аджарии стали итогом религиозного противостояния в регионе Самцхе-Джавахети, где с конца 1980-х поселились сотни аджарских семей. Они спасались от селей и паводков в горных районах Аджарии. До последнего времени никаких проблем на религиозной почве в регионе не было. Общность языка и основных традиций помогали сглаживать противоречия. Но скрытые проблемы рано или поздно «взрываются». Причиной послужило решение властей Грузии демонтировать, под предлогом нарушения таможенного законодательства, минарет у мечети села Чела, где все эти десятилетия мусульмане мирно жили с христианами.

Сразу оговоримся, что все попытки «списать» ответственность на службу налогов Минфина - от лукавого. Решение принималось на другом уровне не без участия Грузинской православной церкви. Прихожане местной православной церкви, при поддержке епископа, несколько недель собирали подписи с требованием убрать минарет из села, поскольку их раздражал ежедневный призыв муэдзина к молитве.

Что касается аргумента о якобы незаконном импорте сборной конструкции минарета из Турции – это вопрос спорный. В конце концов, если речь шла о необходимости «товарной экспертизы импортированной конструкции», ее вполне можно было провести на месте, то есть без демонтажа.

Попытка снести священное для мусульман строение вызвало волнения среди аджарцев. Произошли столкновения с частями спецназа. Около двадцати человек были арестованы. Аджарцы уехали в Батуми и собрались в местной мечети. Их поддержал председатель правительства аджарской автономной республики Арчил Хабадзе. Премьер Бидзина Иванишвили ситуацию не комментировал. Зато президент Саакашвили не упустил шанса предстать перед телекамерами в образе защитника религиозных меньшинств. Он предупредил, что ущемление прав мусульман испортит отношения Грузии с Турцией и Азербайджаном, а в итоге «страна останется один на один с заклятым врагом – Россией».

Наконец, компромисс был достигнут в ходе встречи между католикосом патриархом всея Грузии Ильей II и аджарскими муфтиями. Факт этих переговоров доказывает, что патриархия изначально была вовлечена в процесс. Но где это видано, чтобы в демократическом, светском государстве религиозные институты договаривались о том, как должна поступить налоговая инспекция, конфисковавшая сооружение для «товарной экспертизы?». Стороны согласились вернуть минарет в регион, но не устанавливать у сельской мечети, а «складировать» в райцентре. Естественно, налоговая полиция сразу взяла под козырек и привезла минарет в Самцхе-Джавахети. А если бы религиозные лидеры не договорились?

Тем временем аджарцы, уехавшие в Батуми, заявили, что не вернутся в Самцхе-Джавахети до восстановления минарета. Причем в автономной республике набирает силу движение с требованием строительства соборной мечети. Договоренность об этом была достигнута в ходе последней встречи между премьерами Грузии и Турции. В свою очередь, турецкая сторона согласилась с необходимостью реставрации христианских храмов в приграничных с Грузией регионах с участием грузинских специалистов. Но соглашение не вполне выполняется - по причине сопротивления строительству мечети в Батуми.

Нагнетание межконфессиональной напряженности, вылившееся в последний, самый серьезный за весь период независимости инцидент, стало системным результатом чрезмерного усиления роли ГПЦ в общественной жизни и ее влияния на важнейшие государственные решения. Министр юстиции Теа Цулукиани, комментируя произошедшее, сослалась на опыт Швейцарии, где «провели референдум о целесообразности строительства минаретов». Но ведь швейцарские мусульмане –эмигранты, а ислам в той стране не является исконной, исторической религией. Тогда как Грузия – исторически многоконфессиональная и многонациональная страна. «Грузинскому исламу» – сотни лет.
Усиление роли одного из религиозных институтов, его превращение в основу национально-государственного проекта, приводит сначала к размыванию общегражданской идентичности, а затем и к усилению альтернативных религиозных течений, как защитной реакции тех групп населения, которые не относят себя к религиозному большинству.