Мигрантская адаптация

Единоросс Алексей Журавлев и либеральный демократ Сергей Жигарев внесли на рассмотрение Госдумы законопроект, который вводит уголовную ответственность для работодателей за трудоустройство нелегальных мигрантов или нарушение ограничений на привлечение их к определенным видам деятельности. Как сообщает РИА, законопроектом предлагается дополнить УК РФ новой статьей — "злостное нарушение правил привлечения к трудовой деятельности в РФ иностранного гражданина или лица без гражданства". Так, за незаконное трудоустройство в России и за неоднократное нарушение работодателем этих правил предлагается карать штрафом в размере до 800 тысяч рублей, либо принудительными работами на срок до 2 лет, либо лишением свободы на срок до одного года. Эти инициативы вряд ли сделают жизнь мигрантов и общества, в которое они пытаются интегрироваться, проще. Однако, по мнению экспертов, этому процессу могут способствовать религиозные организации. Как полагает однофамилец инициатора законопроекта, гендиректор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев, «опыт западных стран показывает, что там главная проблема – мотивация со стороны самих мигрантов. Мотивация с помощью государства работает плохо. Главная форма мотивации – это мотивация культурная. Человек должен знать, зачем ему надо интегрироваться в этом обществе. Наши западные коллеги решить эту проблему не смогли, при том, что они вкладывают в ее решение больше денег, чем есть в российском бюджете. У них не получилось потому, что не удалось использовать самый мощный информационный ресурс – религиозный… Мы можем запрещать, разрешать, покупать и продавать, но не можем воздействовать на душу. И здесь важна роль именно российских мусульманских организаций. Именно они могут объяснить человеку, как можно оставаться мусульманином и при этом жить нормально в инорелигиозной среде, инокультурной среде». По словам сенатора Руслана Гаттарова, «людей напрягает видимая неконтролируемость со стороны власти миграционных потоков. Когда электронная миграционная карта мигранта, которую делает ФМС, заработает в полном формате, мы хоть как-то сможем понять, кто этот человек, зачем он сюда приехал, когда он приехал, где он работал… Российское мусульманство должно этих людей поддержать. Но очень важно это делалось совместно с муниципальными органами местного самоуправления для того, чтобы люди растворялись в российской культурной среде, а не растворялись в мусульманстве». Директор Центра изучения миграционной политики Российской академии госслужбы Виктория Леденева считает, что «большую роль играет распространение неформальных социальных сетей. Все социальные трансакции, которые происходят, начиная с устройства на работу, адаптации, изучения языка, лечения мигранты решают через неформальные социальные сети. Благодаря таким сетям плохое знание русского языка не становится барьером для мигранта. Он может, не обращаясь в госструктуры, которые занимаются проблемами мигрантов, поскольку мигранты пытаются эти проблемы решить именно на своем уровне, через национальные диаспоры. Таким образом, с одной стороны существует такая анклавность, то есть мигранты получают все, что им необходимо в диаспорах, и в то же время таким образом компенсируется недостаток официальной инфраструктуры». По данным Леденевой, «около 40% мигрантов приезжают для того, чтобы остаться на постоянное место жительства в России. До 60% готовы изучать русский язык, потому что они понимают, что знание русского языка будет способствовать адаптационным процессам и более легкому вхождению в ситуацию. Но не всем мигрантам доступны эти курсы, и основная причина – это нехватка времени изучать русский язык». Директор Центра изучения миграционной политики думает, что «медийная политика должна быть ориентирована на создание положительного образа мигранта, мы должны воспринимать мигрантов в целом не как зло, а как благо, без которого Россия на сегодняшний момент не может обходиться. Такой двусторонний процесс интеграции будет способствовать культурному разнообразию и толерантности в обществе... Необходимо развивать систему частных агентств занятости для того, чтобы у мигрантов был доступ к базе данных найма иностранных работников по отдельным профессиям».