Балканы и Южный Кавказ в поисках интеграции
Читать на сайте Вестник КавказаВ конце марта международная организация International Alert организовала для десяти армянских и азербайджанских журналистов ознакомительную поездку в Боснию и Герцеговину. Они побывали в Сараево, Сребреннице, Мостаре, Баня-Луке и Приедоре, где знакомились с путями достижения мира и послевоенной политической динамикой. Журналистов с исчерченного многочисленными разделительными линиями Кавказа интересовал опыт и практика мирного сосуществования сторон боснийского конфликта 1992-1995 годов, жертвами которого стало более 100 тыс. человек, более полумиллиона получили ранения, число беженцев превысило 1,5 млн, была разрушена почти вся инфраструктура и экономика БиГ.
В свое время Босния имела большое значение в военно-стратегическом плане, поскольку именно на ее территории были расположены основные предприятия югославского ВПК. Однако развал Югославии и последующая Боснийская война положили конец процветанию БиГ, уничтожив не только настоящее, но и будущее этой страны. По итогам Дейтонского соглашения, навязанного сторонам конфликта США, общество номинально сохраняющей целостность Боснии, оказалась расчлененным на три части: сербскую хорватскую и мусульманскую. Официально БиГ является республикой состоящей из Республики Сербской (РС) и Мусульмано-Хорватской федерации в свою очередь делящейся на 10 кантонов. Если в РС наблюдаются какие-то позитивные сдвиги, что объясняется присутствием российских компаний, в основном занимающихся переработкой нефти, то о Федерации этого сказать нельзя. По словам местных жителей, вся промышленность этой части БиГ состоит из предприятий по производству и переработки молока, сигарет и пива, кстати, весьма неплохого. Политическая нестабильность в Боснии делает иностранные инвестиции в страну невозможными, а без этого развитие полуразрушенной войной экономики по определению невозможно. Но сфер, в которые можно бы было инвестировать, в республике предостаточно - БиГ остается транзитным путем, связывающим Сербию с Хорватией и Словенией, республику пересекает более тысячи малых и больших полноводных рек, обеспечивающих БиГ огромным гидроэнергетическим потенциалом, она богата сырьевыми ресурсами.
Парадоксальным образом соседние страны, ранее ратовавшие за разделение Боснии, сегодня не стремятся принять в свой состав ее отдельные части. По словам лидера оппозиционной Партии демократического прогресса, экс-премьера РС Младена Иванича, на сегодня около 70% жителей РС хотели бы стать частью Сербии. Однако в самой Сербии этого стремления соотечественников не разделяют. По оценкам сербского политика, в лучшем случае видеть РС в составе Сербии хотела бы лишь половина тамошних сербов.
По словам жителей БиГ хорватской национальности, аналогичная ситуация и в Хорватии. Таким образом, интеграция частей БиГ на региональном уровне с Сербией и Хорватией сегодня на практике невозможна, хотя именно идущее из Загреба и Белграда желание раздробить страну стало одной из причин кровавой Боснийской войны. Мусульманам же, именующим себя бошняками, интегрироваться некуда, во всяком случае, в рамках границ бывшей Югославии.
Стремление к интеграции с целью достижения прогресса в находящейся в затяжной рецессии экономике БиГ проскальзывало в ходе наших встреч, как у хорватов, так и у сербов с бошняками. В этих условиях единственным направлением, куда обращены взоры жителей Боснии, стал Евросоюз, особенно учитывая, что БиГ находится в рамках границ современной Европы. Невозможность вывода боснийской экономики из рецессии собственными силами, небольшие по европейским мерам среднестатистические доходы, и крайне туманное будущее, де-факто находящейся под международным протекторатом, де-юре независимой Боснии делает вступление в ЕС практически безальтернативным. Правда, сама Европа принимать в свои ряды нового члена не торопится, предлагая сербам, хорватам и мусульманам сначала договориться о будущем устройстве БиГ.
Не торопится договариваться между собой и сонм бошняцких, сербских и хорватских политиков, предпочитающих бегать с жалобами друг на друга в офис Высокого представителя международного сообщества, австрийца Валентина Инцко. При этом самого Инцко нещадно критикуют и в РС, и в Федерации, утверждая о необходимости прекращения деятельности этого института в БиГ. В разговоре со мной один из боснийцев заявил, что уход Высокого представителя из БиГ стал бы самым лучшим катализатором для налаживания диалога между политическими силами страны. Поскольку в этом случае жаловаться стало бы некому и пришлось бы, так или иначе, договариваться…
Интерес представляют перспективы и механизмы евроинтеграции, которой рано или поздно подвергнется Босния. Армения, Азербайджан и даже Грузия, несомненно, страдают от наличия этих разделительных линий. За 22 года, прошедших с развала СССР ни в Баку, ни в Ереване, ни в Тбилиси, ни разу реально не задумались о тех упущенных выгодах, которые могла бы дать региону интеграция хотя бы зачаточного уровня. Механизмом, способным придать трем странам вектор в направлении достижения взаимного доверия, представляется Таможенный союз с участием России, Белоруссии и Казахстана. Взаимная заинтересованность в участии совместных экономических проектов пожжет стать локомотивом интеграции и сглаживания разделительных линий на Кавказе. И то, что в БиГ этих разделительных линий сегодня нет - заслуга ее рядовых граждан, осознавших бесперспективность этнической вражды. Заслуги местных политиков в этом искать не приходится. В принципе с аналогичным успехом кавказские страны могли бы интегрироваться и в ЕС в рамках действующих программ, но сегодняшняя Европа Армению, Азербайджан и Грузию явно не ждет. Соответственно, пути примирения следует искать на севере. И этнические группы БиГ еще вчера ненавидевшие и убивавшие друг друга, а сегодня мирно сосуществующие – лучший пример для стран Южного Кавказа в направлении поиска общего будущего, отрицающего интересы третьих сил и преследующего исключительно общие интересы.
В свое время Босния имела большое значение в военно-стратегическом плане, поскольку именно на ее территории были расположены основные предприятия югославского ВПК. Однако развал Югославии и последующая Боснийская война положили конец процветанию БиГ, уничтожив не только настоящее, но и будущее этой страны. По итогам Дейтонского соглашения, навязанного сторонам конфликта США, общество номинально сохраняющей целостность Боснии, оказалась расчлененным на три части: сербскую хорватскую и мусульманскую. Официально БиГ является республикой состоящей из Республики Сербской (РС) и Мусульмано-Хорватской федерации в свою очередь делящейся на 10 кантонов. Если в РС наблюдаются какие-то позитивные сдвиги, что объясняется присутствием российских компаний, в основном занимающихся переработкой нефти, то о Федерации этого сказать нельзя. По словам местных жителей, вся промышленность этой части БиГ состоит из предприятий по производству и переработки молока, сигарет и пива, кстати, весьма неплохого. Политическая нестабильность в Боснии делает иностранные инвестиции в страну невозможными, а без этого развитие полуразрушенной войной экономики по определению невозможно. Но сфер, в которые можно бы было инвестировать, в республике предостаточно - БиГ остается транзитным путем, связывающим Сербию с Хорватией и Словенией, республику пересекает более тысячи малых и больших полноводных рек, обеспечивающих БиГ огромным гидроэнергетическим потенциалом, она богата сырьевыми ресурсами.
Парадоксальным образом соседние страны, ранее ратовавшие за разделение Боснии, сегодня не стремятся принять в свой состав ее отдельные части. По словам лидера оппозиционной Партии демократического прогресса, экс-премьера РС Младена Иванича, на сегодня около 70% жителей РС хотели бы стать частью Сербии. Однако в самой Сербии этого стремления соотечественников не разделяют. По оценкам сербского политика, в лучшем случае видеть РС в составе Сербии хотела бы лишь половина тамошних сербов.
По словам жителей БиГ хорватской национальности, аналогичная ситуация и в Хорватии. Таким образом, интеграция частей БиГ на региональном уровне с Сербией и Хорватией сегодня на практике невозможна, хотя именно идущее из Загреба и Белграда желание раздробить страну стало одной из причин кровавой Боснийской войны. Мусульманам же, именующим себя бошняками, интегрироваться некуда, во всяком случае, в рамках границ бывшей Югославии.
Стремление к интеграции с целью достижения прогресса в находящейся в затяжной рецессии экономике БиГ проскальзывало в ходе наших встреч, как у хорватов, так и у сербов с бошняками. В этих условиях единственным направлением, куда обращены взоры жителей Боснии, стал Евросоюз, особенно учитывая, что БиГ находится в рамках границ современной Европы. Невозможность вывода боснийской экономики из рецессии собственными силами, небольшие по европейским мерам среднестатистические доходы, и крайне туманное будущее, де-факто находящейся под международным протекторатом, де-юре независимой Боснии делает вступление в ЕС практически безальтернативным. Правда, сама Европа принимать в свои ряды нового члена не торопится, предлагая сербам, хорватам и мусульманам сначала договориться о будущем устройстве БиГ.
Не торопится договариваться между собой и сонм бошняцких, сербских и хорватских политиков, предпочитающих бегать с жалобами друг на друга в офис Высокого представителя международного сообщества, австрийца Валентина Инцко. При этом самого Инцко нещадно критикуют и в РС, и в Федерации, утверждая о необходимости прекращения деятельности этого института в БиГ. В разговоре со мной один из боснийцев заявил, что уход Высокого представителя из БиГ стал бы самым лучшим катализатором для налаживания диалога между политическими силами страны. Поскольку в этом случае жаловаться стало бы некому и пришлось бы, так или иначе, договариваться…
Интерес представляют перспективы и механизмы евроинтеграции, которой рано или поздно подвергнется Босния. Армения, Азербайджан и даже Грузия, несомненно, страдают от наличия этих разделительных линий. За 22 года, прошедших с развала СССР ни в Баку, ни в Ереване, ни в Тбилиси, ни разу реально не задумались о тех упущенных выгодах, которые могла бы дать региону интеграция хотя бы зачаточного уровня. Механизмом, способным придать трем странам вектор в направлении достижения взаимного доверия, представляется Таможенный союз с участием России, Белоруссии и Казахстана. Взаимная заинтересованность в участии совместных экономических проектов пожжет стать локомотивом интеграции и сглаживания разделительных линий на Кавказе. И то, что в БиГ этих разделительных линий сегодня нет - заслуга ее рядовых граждан, осознавших бесперспективность этнической вражды. Заслуги местных политиков в этом искать не приходится. В принципе с аналогичным успехом кавказские страны могли бы интегрироваться и в ЕС в рамках действующих программ, но сегодняшняя Европа Армению, Азербайджан и Грузию явно не ждет. Соответственно, пути примирения следует искать на севере. И этнические группы БиГ еще вчера ненавидевшие и убивавшие друг друга, а сегодня мирно сосуществующие – лучший пример для стран Южного Кавказа в направлении поиска общего будущего, отрицающего интересы третьих сил и преследующего исключительно общие интересы.