Александр Скаков: «В борьбе за пути поставок энергоресурсов важно не перегнуть палку»

- Думаю, президентские выборы в данном случае не имеют большого значения. Сейчас, после изменения конституции Грузии правящий режим Саакашвили – это не президентский режим правления. Гораздо более важные функции у премьер-министра и парламента Грузии. Но есть риск раскола "Грузинской мечты". Это конгломерат партий, причем партии довольно разные, с разной идеологией, амбициями своих лидеров. Имевший место недавно некоторый конфликт между Иванишвили и Аласанией лишний раз это подтверждает. Думаю, что в этих условиях в интересах России, чтобы смена власти в Грузии завершилась мирно, спокойно и успешно, чтобы бывшая правящее Единое национальное движение и режим Саакашвили полностью ушли в прошлое. У нас с ним связаны не самые хорошие ассоциации, мягко говоря, и иметь с ним дело было просто невозможно.

Новое руководство Грузии настроено на диалог. Понятно, что диалог имеет определенные рамки. Эти рамки ограниченные, и пойти на какое-то их расширение мы не можем, у нас есть ограничивающие факторы, главные из которых – Абхазия и Южная Осетия. Но есть и другие темы. Главная тематика – это вопросы экономического и гуманитарного характера, то есть сотрудничество между обществами двух стран, между экономиками двух стран. Это вопросы коммуникаций, связывающих Россию с Арменией и Турцией, проходящих через территорию Грузии. Учитывая все это, нам есть, о чем говорить с новым руководством Грузии.

То, что сейчас режим Иванишвили не идет на муссирование тем, которые болезненны для России, то есть он отказался от темы так называемого геноцида черкесов, согласился на участие Грузии в Олимпиаде в Сочи – все это очень важно сейчас для России. Думаю, что если бы у власти в Грузии оставался режим Саакашвили, мы могли бы иметь серьезные проблемы во время Олимпиады в Сочи, а это нам совершенно не нужно. Поэтому в интересах России поддержка новой грузинской власти, понимая всю ограниченность ее возможностей. Надо понимать, что у нее не было какого-то плана действий ни в отношении России, ни в отношении Абхазии и Южной Осетии. План действий вырабатывается, рождается на ходу, поэтому в нем есть свои недочеты. Возможны коррективы, их можно вместе вносить и как-то влиять на руководство Грузии. Думаю, что все это в наших силах. Главное – вести диалог, разговаривать и не отказываться от контактов. Уже само по себе наличие диалога является позитивным фактором, который будет нас вести к миру, а не к войне. 

- Думаю, что давление со стороны Брюсселя не стоит переоценивать. Сейчас Брюсселю не до Грузии, у него есть более насущные проблемы. Более важным фактором является воздействие со стороны Вашингтона. Конечно, режим, имеющий место сейчас в Грузии полностью зависит от Вашингтона. С другой стороны, в интересах Вашингтона – отсутствие серьезных проблем в отношениях с Россией. Сама по себе победа Иванишвили, "Грузинской мечты" на выборах в Грузии была бы невозможна без санкций, полученных со стороны Вашингтона. Напомню, что Саакашвили, меняя конституцию Грузии, надеялся на то, что сумеет провести рокировку: сделает послушного президента, а сам займет пост премьер-министра. Именно с этой целью он менял конституцию. Но ему дали понять, это было сделано именно Вашингтоном, что подобная рокировка не устраивает Вашингтон. После довольно долгих убеждений Саакашвили согласился признать победу "Грузинской мечты" и Иванишвили на выборах. Думаю, что это был позитивный факт влияния. То, что американское влияние смогло поспособствовать проведению честных выборов в Грузии – это хорошо. На контрасте с другими странами Закавказья, где такие выборы не проходят, я думаю, что в данном случае влияние американцев можно считать позитивным. Что будет дальше, вопрос другой. И в Америке власть может меняться. Позиция, например, руководства Вашингтона перед президентскими выборами, позиция сразу после них и сегодняшняя позиция немного различаются. Но думаю, что Грузия сейчас не находится в центре внимания Вашингтона. Для него гораздо важнее сейчас другие регионы. В первую очередь, это Сирия, Иран, а Грузия находится на периферии. Для Вашингтона лучше, чтобы сейчас у него не было серьезных проблем, связанных с Грузией или с отношениями между Россией и Грузией. Поэтому в данном случае интересы России и Вашингтона сходятся, а Брюссель не является серьезным игроком сейчас в этой связи. Поэтому лучше Москве разговаривать именно с Вашингтоном на эту тему. 

- Втягивание Грузии в НАТО является не первым сценарием для Москвы, я бы не стал это увязывать с Олимпиадой в Сочи. Олимпиада в Сочи тесно связана с вопросом безопасности в Абхазии, а говорить о безопасности в Абхазии в случае вступления Грузии в НАТО не приходится. Думаю, если вопрос о вступлении Грузии в НАТО будет актуализирован (пока для этого нет серьезных оснований, но это вполне возможно в будущем) то вероятны какие-то нестандартные и резкие шаги со стороны России. Это может быть обсуждение вопроса о приеме Абхазии, Южной Осетии в состав России на правах субъектов федерации. Конечно, если брать Южную Осетию, это было бы принято "на ура", но абхазский социум к этому совершенно не готов. Но если будет поставлен вопрос о выживании Абхазии (а со вступлением Грузии в НАТО вопрос встанет именно так), то Абхазия согласится на этот вариант. Конечно, такие шаги со стороны России еще более усложнят ситуацию, но Россия будет вынуждена на них пойти. Поэтому мы должны довести до сведения наших партнеров, той же НАТО, американцев, что этот сценарий для России неприемлем, и Россия будет отвечать на него резко и негативно. Думаю, что вполне в силах Москвы это сделать и избежать такого негативного сценария для нашей политики.

- Думаю, что там перспективы совершенно понятные, если не будет какого-то внешнего воздействия, а оно может идти не только со стороны России и Ирана, а со стороны Запада в первую очередь. Пока такие симптомы есть, но они не очень серьезные. Запад может использовать выборы в Азербайджане для ослабления правящего режима в Баку. То же самое, что было сделано сейчас в Ереване. Запад сумел надавить на Саргсяна, чтобы выборы были альтернативными. Получилась такая альтернатива, которая чуть ли не стоила стабильности Армении. Если такой же сценарий удастся сделать для Азербайджана, то это будет негативно для стабильности в стране.

- Конечно. Думаю, что там сейчас нет какой-то реальной альтернативы ему.

- Думаю, что в данном случае позиция России не отличается какой-то неожиданностью. Вопрос не в том, чтобы этот проект не был реализован, а в том, чтобы в случае реализации этого проекта не случилось резкого падения цен на энергоносители. Такой сценарий был бы негативен и для России, и для Азербайджана, и для других игроков. Поэтому тут важно в борьбе за пути поставок энергоресурсов не перегнуть палку и не допустить того, чтобы цены рухнули – это было бы негативно для всех.