Чечня: Возвращение в конституционное поле
Читать на сайте Вестник КавказаУказ об объявлении 23 марта Днем Конституции ЧР и национальным праздником был подписан тогдашним главой администрации Чечни Ахматом Кадыровым 24 марта 2003 года. Подготовкой референдума в 2003 году занималась специально созданная инициативная группа и консультативный совет из представителей всех национальностей республики. О том, как это было, «Вестнику Кавказа» рассказал член инициативной группы и председатель консультативного совета Шаид Джамалдаев.
«Этому событию в Чечне предшествовал двадцатилетний период полного безвластия. После развала Советского Союза, политические силы в России и сама власть не были совершенными. Была полная неопределенность и во входящих в состав РФ субъектов. Политики в регионах были больше озабочены ситуацией в федеральном центре. Вот на таком фоне, после двух войн нам нужно было вернуть Чечню в конституционное поле. Мы признательны Владимиру Путину за то, что он определил свое мнение на кандидатуре Ахмата Кадырова, назначив его главой региона. Был составлен серьезный план работы, план урегулирования кризиса в ЧР – план Путина-Кадырова, создан консультативный совет из представителей всех национальностей, проживающих в ЧР. Референдуму предшествовал съезд народов Чечни, который прошел в Гудермесе. Представьте себе кругом боевые действия, в Росси самой неопределенность, абсолютная несогласованность действий во всех силовых структурах, велись боевые действия, чеченское общество было разрознено.
Необходимо было вернуть детей в школы, посадить их за парты более 266 школ, открыть автобусные маршруты во все населенные пункты и придать ситуации более или менее созидательный характер. Всему что все-таки удалось сделать, способствовала огромная сила воли, неуемная энергия, глубокий патриотизм, преданность своему делу Ахмата Абдул-Хамидовича Кадырова который поплатился за это жизнью. Он понимал, что референдум - политическое решение кризиса на принципах демократии. Можно было результаты референдума сфабриковать, но Кадыров говорил, что ему нужно знать желание каждого человека, имеющего право голосовать», - вспоминает Джамалдаев.
«С другой стороны буквально наседали Совет Европы, ПАСЕ – они находили только изъяны. С уверенностью могу сказать, что Совет Европы в Чечне видел только инструмент давления на Россию. И никакого позитива, никакой помощи кроме вредительства они нам не давали. Дважды нас вызывали в Совет Европы на переговоры. С одной стороны 30 депутатов Ичкерии сидят, а с другой – нас двое-трое. Буквально каждого представителя от Ичкерии Совет Европы содержал месяцами. Каждому из них по 5-10 минут в день давали на выступления, а нам – всего одно выступление.
На референдум десятками приезжали наблюдателей, даже из арабских стран. Совет Европы и ПАСЕ, буквально на каждом участке имели по два человека. Но выборы прошли достаточно серьезно, народ высказал свое мнение, конституция для Чечни как никогда нужна была. Это основной закон, это гарантия прав и свобод человека.
Накануне референдума начали пропадать люди, опять дискредитировали нас, но уже силовые структуры. Начали фабриковать уголовные дела на глав населенных пунктов. Многие сотрудники правоохранительных органов тогда же были здесь прикомандированы», - говорит Джамалдаев.
«Кадыров говорил, что Конституция, за исключением языка и национальных интересов, должна идти в ногу Конституцией РФ. И нам это удалось. Было велико желание людей продемонстрировать свою зрелость. Люди моего поколения знают, что в 1970-1980 общеобразовательный уровень у нас в Советском Союзе был на десятом где-то месте. Потом произошел бум по поступлениям в среднеспециальные и в высшие учебные заведения от Чечни. Все соседние республики буквально были забиты нашими студентами. Все наши три вуза, техникумы буквально были забиты. В созидательный процесс страны мы вносили достойную лепту. Так почему же мы не созрели или не были готовы к референдуму? Кадыров говорил, что мы не то что на перспективу для республики работаем, а мы обеспечиваем через это сохранение целостности России. Он все-таки герой, и на таких примерах мы должны воспитывать свою молодежь», - считает Джамалдаев.
«Этому событию в Чечне предшествовал двадцатилетний период полного безвластия. После развала Советского Союза, политические силы в России и сама власть не были совершенными. Была полная неопределенность и во входящих в состав РФ субъектов. Политики в регионах были больше озабочены ситуацией в федеральном центре. Вот на таком фоне, после двух войн нам нужно было вернуть Чечню в конституционное поле. Мы признательны Владимиру Путину за то, что он определил свое мнение на кандидатуре Ахмата Кадырова, назначив его главой региона. Был составлен серьезный план работы, план урегулирования кризиса в ЧР – план Путина-Кадырова, создан консультативный совет из представителей всех национальностей, проживающих в ЧР. Референдуму предшествовал съезд народов Чечни, который прошел в Гудермесе. Представьте себе кругом боевые действия, в Росси самой неопределенность, абсолютная несогласованность действий во всех силовых структурах, велись боевые действия, чеченское общество было разрознено.
Необходимо было вернуть детей в школы, посадить их за парты более 266 школ, открыть автобусные маршруты во все населенные пункты и придать ситуации более или менее созидательный характер. Всему что все-таки удалось сделать, способствовала огромная сила воли, неуемная энергия, глубокий патриотизм, преданность своему делу Ахмата Абдул-Хамидовича Кадырова который поплатился за это жизнью. Он понимал, что референдум - политическое решение кризиса на принципах демократии. Можно было результаты референдума сфабриковать, но Кадыров говорил, что ему нужно знать желание каждого человека, имеющего право голосовать», - вспоминает Джамалдаев.
«С другой стороны буквально наседали Совет Европы, ПАСЕ – они находили только изъяны. С уверенностью могу сказать, что Совет Европы в Чечне видел только инструмент давления на Россию. И никакого позитива, никакой помощи кроме вредительства они нам не давали. Дважды нас вызывали в Совет Европы на переговоры. С одной стороны 30 депутатов Ичкерии сидят, а с другой – нас двое-трое. Буквально каждого представителя от Ичкерии Совет Европы содержал месяцами. Каждому из них по 5-10 минут в день давали на выступления, а нам – всего одно выступление.
На референдум десятками приезжали наблюдателей, даже из арабских стран. Совет Европы и ПАСЕ, буквально на каждом участке имели по два человека. Но выборы прошли достаточно серьезно, народ высказал свое мнение, конституция для Чечни как никогда нужна была. Это основной закон, это гарантия прав и свобод человека.
Накануне референдума начали пропадать люди, опять дискредитировали нас, но уже силовые структуры. Начали фабриковать уголовные дела на глав населенных пунктов. Многие сотрудники правоохранительных органов тогда же были здесь прикомандированы», - говорит Джамалдаев.
«Кадыров говорил, что Конституция, за исключением языка и национальных интересов, должна идти в ногу Конституцией РФ. И нам это удалось. Было велико желание людей продемонстрировать свою зрелость. Люди моего поколения знают, что в 1970-1980 общеобразовательный уровень у нас в Советском Союзе был на десятом где-то месте. Потом произошел бум по поступлениям в среднеспециальные и в высшие учебные заведения от Чечни. Все соседние республики буквально были забиты нашими студентами. Все наши три вуза, техникумы буквально были забиты. В созидательный процесс страны мы вносили достойную лепту. Так почему же мы не созрели или не были готовы к референдуму? Кадыров говорил, что мы не то что на перспективу для республики работаем, а мы обеспечиваем через это сохранение целостности России. Он все-таки герой, и на таких примерах мы должны воспитывать свою молодежь», - считает Джамалдаев.