Украинская дилемма

Комментируя российско-украинский саммит, российский политолог Сергей Михеев заметил, что переговоры были непростыми и продолжались беспрецедентно долго: «Даже ожидалось, что Янукович останется на следующий день, но в итоге поздно-поздно ночью он отбыл в Киев. Не подтвердились слухи, которые распространялись в Киеве, что якобы встреча произошла, потому что Путин попросил Януковича приехать, обсудить вопрос Тимошенко. Это было бы забавно, мягко говоря. Наверное, больше обсуждать нечего. Сам факт переговоров свидетельствует о том, что надо решать те вопросы и проблемы, которые между нами существуют. Обсуждались, конечно, не проблемы Тимошенко, а проблемы цен на газ, проблема возможного участия Украины в ТС, проблема газотранспортной системы. Насколько можно судить по предварительным заявлениям двух президентов, к сожалению, пока кажется, что какого-то прорывного решения по этим вопросам достигнуто не было, хотя посмотрим». 

«Судя по косвенным признакам, действительно, прорыва не произошло, но думаю, что движение все-таки есть, поддерживает Михеева гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин. – Об этом свидетельствует и беспокойство, которое проявили западноевропейские партнеры Украины. Поведение Европейского союза накануне этой встречи было весьма симптоматичным. И само поведение Виктора Януковича после этой встречи тоже весьма характерно. Оно укладывается в эпизод из знаменитого фильма «Иван Васильевич меняет профессию»: «Меня царицей соблазняли, но не поддался я». Мне кажется, что «царицей» действительно соблазняли, потому что 5% ВВП плюс для Украины в год – это тот результат, который Владимир Путин, судя по открытым данным, фактически предложил Виктору Януковичу не в качестве сыра в мышеловке, а в качестве реального экономического бонуса.

Помимо этого Украина, которая торгуется за очень льготное прохождение в ТС, видимо, получила какие-то гарантии того, что эта тема будет обсуждаться. Тем более что Европейский союз фактически выставил ультиматум – или Украина вступает в ЗСТ с Евросоюзом, или она туда не вступает. Другого не дано - или Таможенный союз, или зона свободной торговли». 

«Важность продолжения процесса значима для обеих сторон, - уверен руководитель Центра прикладных политических исследований «Пента» Владимир Фесенко. - Для Януковича этот визит в стиле чартерной дипломатии. Он не очень склонен к такому формату, это не совсем его стиль, но сейчас он вынужден так действовать, вынужден одновременно торговаться и с Брюсселем, и с Москвой. Смысл украинской внешней политики сейчас на двух главных для нее направлениях именно в этом – торговаться и с Брюсселем, и с Москвой. Европу немножко шантажируют темой ТС, а Россию пытаются убеждать в необходимости уступок – «иначе мы вынуждены будем надолго остаться на европейском пути развития».

Продолжение украино-российской партии и какие-то значимые результаты могут появиться только после завершения европейской партии Украины. Ключевой период здесь – июнь-октябрь. Как только и для Киева, и для Москвы окончательно станет понятно, что соглашение с Евросоюзом не будет подписано, тогда игра пойдет по-другому. Отсюда и промежуточный характер нынешней встречи. Очевидно, что Янукович поехал в Москву для того, чтобы говорить о газе, а заодно, об этом как-то мало говорят, четко определить дату и повестку дня своего государственного визита в Россию. Это значимая тема для Януковича. А Путин действительно хотел свести бы все возможные темы обсуждения к теме ТС. Поскольку сейчас по этой теме не может быть никаких значимых и окончательных договоренностей, переговоры будут продолжаться.

Сейчас главные события будут происходить именно на европейском театре дипломатической борьбы - с чем Киев подойдет к майско-июньскому дедлайну, когда будет оцениваться готовность Украины к подписанию соглашения с Евросоюзом. Полного выполнения обязательств перед Европой не будет. Евросоюз не выставляет ультиматум по поводу ТС. Часть европейских политиков волнует возможность ухода Украины в сторону России, присоединение к ТС, но это далеко не главная тема. Есть четкий, конкретный список внутриполитических обязательств. Все они выполнены не будут. Поэтому как только будет решаться вопрос о будущем европейской интеграции Украины, после этого совсем по-другому, может быть, более интенсивно пойдут и украино-российские переговоры. И скорее всего, значимых договоренностей можно ожидать не раньше осени, а, может быть, ближе к концу года».

Директор киевского Центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский не согласен с российским коллегой: «Как раз вопрос об участии Украины в какой-то форме в ТС является принципиальном для европейцев. Борьба за то, чтобы Украина не сделала шаг в направлении интеграции с Россией, для Европы важнее, чем все прочие требования. Украина для них – некомфортный член ТС. Так же, как Великобритания морочит голову Евросоюзу, Украина стала бы головной болью для ТС. Политически для России движение Украины в сторону ТС, пусть даже частичное является политической победой в борьбе за Украину между Европой и Россией. 

Лучший вариант был бы такой: Европа отказывается подписывать с Украиной соглашение об ассоциации, Украина отвечает: «Мы разочарованы, но мы все равно будем выполнять все требования политического блока договоренности об ассоциации, поскольку мы заинтересованы и в новом европейском избирательном кодексе, и в независимой судебной власти, и в правах человека и так далее – это все нам нужно». Что касается зоны свободной торговли, то как раз даже и хорошо, что пока она не вступает в действие. С Таможенным союзом очевидно, что мы не можем вступить в него. Но там действительно 8 лет переговоры шли, заключили массу соглашений, договоров, но возможно договориться о некой дорожной карте на 15 лет или на 10, итогом реализации которой может быть полноправное членство в ТС. А пока идет процесс, который демонстрирует, что мы тут политические европейцы, а экономически мы реализуем свою чрезвычайную необходимость выхода из сегодняшнего положения, деиндустриализация Украины путем включения в цепочку кооперационного взаимодействия на пространстве ТС. Мне кажется, что это было бы лучшее решение и для России, и для Европы, и для Украины».