Политический год в России: первые итоги

Ровно год назад прошли выборы в Госдуму, после которых в России началось массовые политические выступления граждан. Участники акций заявляли, что выборы сопровождались нарушениями законодательства и массовыми фальсификациям. Элементами протестного движения стали народные гуляния, марши миллионов, акции «ОккупайАбай» и «Контрольная прогулка». Одни усмотрели в этих выступлениях признаки «цветной» революции, другие высказали мнение, что Россия в очередной раз в своей истории находится в состоянии турбулентности - власть после победы на президентских выборах Владимира Путина почувствовала себя более уверенно, но прежнее ощущение стабильности исчезло, общество испытывает все больше сомнений в правильности действий власти, но не решается с ней порвать, опасаясь политических катаклизмов. О том, удалось ли преодолеть эту «турбулентность» рассуждают российские эксперты.

««Турбулентность», которая имела место в декабре 2011 –июне 2012 года преодолена, считает директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. - Если речь идет о том специфическом политическом кризисе, который мы имели на протяжении первого полугодия уходящего года, то этот кризис и эта конфронтация в целом себя исчерпали. Причем в значительной мере усилиями как раз оппозиции, потому что оппозиция, по существу, не смогла власти противопоставить ничего, кроме желания самой стать властью и, кстати говоря, делать примерно то же самое, но предположительно, с точки зрения населения, хуже. Люди получили возможность сравнить, они не увидели какой-либо внятной социально-экономической альтернативы, если не брать личные атаки на президента, причем, что очень интересно, даже на правительство не решались всерьез наезжать, потому что в правительстве сидели как бы «свои» министры, и в данном случае двойственное положение господина Кудрина достаточно понятно. Все свелось к личным нападкам, которые были восприняты населением как своего рода склока, причем в значительной мере хамская, и это оттолкнуло людей.

Второй этап, который тоже стал четко прорисовываться уже к весне, был связан с тем, что власть начала проводить так называемые, с точки зрения оппозиции, «популистские меры», то есть начала проводить политику стимулирования спроса, в противовес политике жесткой экономии, которую проводили, скажем, в Западной Европе. И эта политика сработала. Она сработала в том плане, что мы имеем экономический рост – пусть даже небольшой, пусть на самом деле очень нестабильный и структурно достаточно слабый, тем не менее мы его имеем. Во многих других случаях, если бы политика была иной, совершенно неочевидно, что экономический рост продолжался бы».

«Одной из главных причин произошедших волнений была неуклюжая модель передачи власти от одного к другому, - считает заместитель директора Института стран СНГ Владимир Жарихин. - В первую очередь виноват бывший президент, а ныне премьер-министр, который передавал власть Владимиру Владимировичу так, что все видели, что ему это делать очень не хочется, и чуть ли его не заставляют это делать. Многие из тех, кто видел это, естественно, почувствовали внутреннее напряжение, которое вылилось в те события. После того, как они произошли, все утвердилось, прошли региональные выборы, на которых «Единая Россия» как ни в чем не бывало получила те результаты, которые получала раньше.

Окружение Дмитрия Анатольевича является продолжением тех людей, которые выступали на этих митингах. И те, и другие, несмотря на некоторые симпатии к некоторым высказываниям оппозиции и лозунгам, поражают своим непрофессионализмом. Наша экономическая структура ориентирована на сырьевой сектор. Сырьевой сектор имеет одну особенность - нечего комплексовать, есть значительное число стран, которые столетиями живут за счет сырьевого сектора и прекрасно себя чувствуют, например, Канада или Австралия. Но дело в том, что он достаточно ограничен. И для этого креативного среднего класса возникла объективная проблема, потому что для него есть ограниченное количество тех самых мест, которые может занимать средний класс в топливно-энергетическом секторе. Нужно два системных администратора, но не нужно пять. А так как он начал у нас расширяться эти годы, то они все больше почувствовали угрозу для своих мест. Это опасение вылилось на площадь, но когда они увидели, что им предлагают лидеры оппозиции – расширение демократии, пятое-десятое – поняли, что это им не подходит, от этого у нас рабочих мест больше не будет, и успокоились. Лозунг честных выборов как-то сошел на нет, потому что честные выборы не приводят к количеству высокотехнологичных рабочих мест, разве что только для некоторого количества избранных депутатов».

«Турбулентность – это жизнь. Преодолеть жизнь нельзя, и остановить ее нельзя, - говорит публицист и политолог Леонид Радзиховский. - Проблема власти заключается в том, чтобы осознать, что жизнь в условиях турбулентности – это абсолютно нормальный политический процесс в XXI веке. Турбулентности нет только в Северной Корее, но превращаться в Северную Корею, насколько я понимаю, 140 миллионов граждан России не хотят, и руководство России тоже таких планов не лелеет. Поэтому нестабильность, турбулентность, неопределенность – это абсолютно нормальное состояние современного мира. Может, оно и неприятное, безусловно. Глобальное потепление тоже, может, неприятное, но это факт. Это первое.

Второе. У нас к сожалению, игнорируется один невероятно важный фактор – «легитимность». Путин – легитимный президент России и будет таковым до 2018 года. Его рейтинг может быть равен нулю, как был равен нулю рейтинг абсолютно легитимного президента России Ельцина. И от этого больной, старый, с пятью инфарктами, ненавистный всей стране, пьющий, неадекватный, Борис Николаевич Ельцин ни на одну секунду не переставал быть легитимным президентом, и власть его была на 100% легитимна, и никто на нее не покушался. Пытались сделать что-то вроде импичмента, и все это сразу захлебнулось. Поэтому проблемы отнятия власть у Путина просто не существует в природе. Такой физической возможности нет, потому что Россия – сверхлегитимная страна. Граждане России невероятное значение придают легитимности. И это понятно: два раза в XX веке они имели удовольствие ломать легитимную власть, и оба раза они остались очень недовольны. Поэтому против легитимной власти в России сегодня даже формально не рискует выступить никто. Проблемы отнятия власти или слома власти вообще не существует в природе.

Есть другая проблема - как власти научиться жить в условиях, когда ее рейтинг падает. Он будет падать, и это совершенно неизбежно по двум причинам.

Первая - экономический кризис никуда не денется. В Европе он тяжелее – там безработица среди молодежи 25%. Посмотрел бы я на Москву, если бы у нас была такая штука. И там на улицы выходят сотни тысяч, миллионы людей. И у нас могут выходить сотни тысяч, миллионы, и это абсолютно не означает никакой угрозы для существующей власти. Против президента Буша выходили миллионные демонстрации; он оставался до последней секунды абсолютно легитимным президентом США. Власть должна психологически осознать, что жить можно, и править можно в условиях падающей популярности.

Вторая - у нас, к сожалению, сейчас очень низкая энергетика общества. Оппозиции не существует, всем на нее плевать, это клоунада, это союз меча и орала. Поддержка власти – массовая, многомиллионная, но люди голосуют без всякого энтузиазма, любви, надежды, веры, которые реально были 12 лет назад.

12 лет – это очень долго, тем более народ у нас испортился, потому что слишком быстро росла экономика, слишком быстро рос уровень жизни. Такой рост обеспечить дальше у нас никто не может. Если бы на месте Путина была комбинация из Ленина, Наполеона, Александра Македонского, Вашингтона и еще любимого им Ганди, то все равно нельзя сейчас обеспечить тот уровень жизни, к которому люди привыкли и которого они инстинктивно ждут. Это просто невозможно.

Как в силу кризиса, так и в силу длительности пребывания Путина у власти рейтинг неизбежно будет падать. Основная проблема для действующей власти – это поменьше думать о союзе меча, орала, Собчак и Навальном, а побольше думать о том, как противостоять реальным проблемам. Реальная проблема внутри самой власти, а именно – править, опираясь не на любовь и рейтинги, а на усиленное развитие институтов, как административных, которые у нас очень неразвиты, так и институтов того же самого гражданского общества, которые вообще существуют в довольно фантастическом, зародышевом виде».

«С 2000 года мы жили под сенью гранд-идей, – вспоминает политолог Александр Казаков. - У нас были стабилизации, модернизации, удвоения, утроения и так далее бюджета, но мы всегда жили под сенью определенной предложенной верховной властью гранд-идеи, причем она предлагалась достаточно скоро после установления власти. Эта не просто средство возбудить массы, это еще очень эффективное средство управления обществом, потому что если гранд-идея предложена верховным правителем страны, то по всей вертикали начинают так или иначе, с большим или меньшим успехом реализовать эту самую гранд-идею. Это будоражит вертикаль, заставляет ее шевелиться быстрее, а может быть, даже и полезнее.

С момента возвращения Путина на президентский пост такая гранд-идея предложена до сих пор не была. Я не исключаю, что она будет предложена в послании Федеральному собранию. В свете последних событий я бы даже рискнул выдвинуть прогноз, что это будет за гранд-идея, хотя она звучит очень банально: это гранд-идея эффективного государства, но совсем по-другому эффективного, чем это говорилось раньше, потому что одним из признаков эффективного государства является минимальный уровень коррупции. Чем он выше, тем государство менее эффективно. Это может быть не только эффективное, но своего рода народное государство, и в этом смысле кампания по борьбе с коррупцией, которая все больше и больше начинает напоминать серьезную работу, возможно, имеет значение предисловия к выдвижению этой гранд-идеи. Если борьба с коррупцией станет хоть немного успешнее, чем сейчас, это неизбежно приведет к обновлению бюрократического сообщества, начнут открываться те социальные лифты, которые, были наглухо закрыты в последние несколько лет, что тоже стало одной из причин выхода людей на улицу.

Является ли проблемой для власти когорта несистемных оппозиционеров - Навальный, Удальцов и все остальные? Конечно же, нет, поскольку власть работает в формате долгих стратегий, а эти персонажи пока не обладают достаточным весом для того, чтобы в долгую стратегию попасть. Разумеется, это вопрос тактики и эпизода, за одним исключением. Любой человек, почти любой, как Матиас Руст, например, а тем более человек, который является проектом, может стать проблемой для власти, но только в одной точке пересечения. Эта точка пересечения – насилие. Готовность несистемной оппозиции на провокацию и насилие либо вынужденность власти применять насилие по отношению к оппозиции – эта проблема для власти всегда была и всегда будет, и все цветные революции нам об этом говорят. Неготовность власти к насилию приводит к свержению власти, а готовность приводит к тому, что она свергается позже. Во всяком случае, в этой точке пересечения, где возможно насилие, эти персонажи являются для власти проблемой».

«Оппозиция осталась на уровне некой элитарной тусовки, которая время от времени собирается, обсуждает, как у нас все плохо, и на этом все заканчивается, нет предложений по решению проблем, - утверждает заместитель генерального директора Центра политической информации Анна Лунева. - Пока оппозиция идет по белорусскому пути, по пути элитарной тусовки, российской власти опасаться нечего. Сохранится ли нынешний уровень турбулентности, будет ли Россию трясти, как и Европу, США, в условиях мирового кризиса или нет, - это не важно. Пока у элиты нет каких-либо коммуникаций с основной частью общества, с той Россией, которая на самом деле находится далеко за пределами МКАД, российская власть может спать спокойно».

«Заочный диалог верховной власти с оппозицией отчасти завершился, когда Владимир Путин был избран президентом, и это, вопреки ожиданиям оппозиции, не вызвало массового недовольства в так называемом западном цивилизованном мире, - думает руководитель Центра политической информации Алексей Мухин. - Ожидалось, что эта победа Путина на выборах будет интерпретирована чуть ли не как катастрофа, и выборы будут признаны нелегитимными. Но ряд технологических усилий и возвращение популярности Путина у населения шансов этому не оставили. Более того, западное сообщество довольно благожелательно восприняло возвращение Путина на президентский пост. Можно сказать, что ставка на непризнание президентских выборов легитимными не сыграла. Однако это случилось несколько позже, а в период между декабрем 2011 года и мартом 2012 года оппозиции казалось, что вот-вот режим рухнет. Это ощущение давало им определенный драйв выводить людей на улицы. Но власть не поддалась на довольно серьезные провокации решить проблему силовым путем. Несмотря на резкое падение популярности протестных лидеров, что выразилось в уменьшении числа протестующих, власть учла их требования при конструировании политической системы уже после президентских выборов. Власть не стала делать тех ошибок, которые от нее ожидала оппозиция. Это вызвало сильное, но, правда, официально не оформленное раздражение у оппозиционеров, которые выразили его через интернет, традиционным способом. Естественно, их концепция авторитарной власти в России оказалась несколько разрушена.

Большая часть населения России все-таки настроена консервативно, и некоторый испуг перед этой протестной активностью консолидировал электорат Владимира Путина, что сделало его победу более или менее убедительной. Наконец, Путин изменил кадровую модель, что выразилось в серьезных действиях вокруг Сердюкова, вокруг Елены Скрынник, и, думаю, что это не последние фигуранты. Теперь в основу кадровой политики Владимира Путина положен принцип профессиональной пригодности и репутационной чистоты. Это должно заставить окружение Владимира Путина задуматься и, возможно, даже перестроить поведение с верховной властью. Для тех, кто находится на высших этажах исполнительной вертикали, это тоже должно служить хорошим уроком.

Креативный класс, к которому апеллировала в последнее время оппозиция, испытал серьезное разочарование в оппозиционных лидерах, деятельность которых свелась к самопиару. Теперь креативный класс занят решением своих финансовых и экономических проблем. На него должен обратить внимание Владимир Путин – мне кажется, что это довольно перспективная аудитория для него, тем более что сейчас, несмотря на громкие пожелания негативного толка со стороны оппозиции, здоровье президента выправилось, и мы ожидаем от него довольно серьезных дальнейших изменений в политической и экономической конструкции России».