Россия запускает проекты стабильности на Кавказе -3

О внутриполитической ситуации в Азербайджане, Грузии и Армении, а также факторах, которые влияют на стабильность в южнокавказском регионе, рассказал главный редактор «ВК» Алексей Власов. Ведущий - Игорь Панарин. Окончание
Панарин: Армения, член Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), страна, которая на Кавказе все-таки наиболее близка к России. Как там развивается ситуация?
Власов: В мае прошли парламентские выборы. Они закончились, на мой взгляд, победой тех сил, которые нацелены на сохранение устойчивого стратегического партнерства. Победили республиканцы. Хотя они тоже диверсифицируют, расширяют контактную зону и с Евросоюзом, и с Ираном.
Панарин: Ну, с Ираном они вынуждены потому, что тут экономическая проблема выхода из изоляции.
Власов: Согласен. Но что настораживало - уход из коалиции партии, точнее конгломерата мелких партий, объединенных в рамках проекта "Процветающая Армения", во главе которой стоит олигарх Гагик Царукян. Панарин: Который имеет мощные связи и за пределами Армении?
Власов: И в медиа, и в диаспоре, и в России. Царукян позиционирует себя пророссийски.
Панарин: То есть он - сторонник интеграции?
Власов: Абсолютно точно. И вдруг при формировании кабинета произошли такие процессы, которые не дали возможности сохранить коалицию. Республиканцы сохраняют доминирование, но вопрос в том, какую позицию займет "Процветающая Армения". Будет ли она сближаться с Армянским национальным конгрессом, с оппозицией, или попытается найти другой путь - это вопрос. Еще проблема в том, что распространяются слухи о возможном возвращении в большую политику второго президента Армении Роберта Кочаряна.
Панарин: Да, это один из сильных лидеров.
Власов: В условиях предстоящих президентских выборов - вопрос, что дальше.
Панарин: В общем, это определенный раскол внутри политической элиты Армении.
Власов: Да, и здесь, конечно, важна поддержка России, прежде всего экономическая. Это один из тех факторов, который в Ереване прекрасно понимают и учитывают. Осенью состоится российско-армянский межрегиональный форум. Я думаю, там тоже будут говорить о перспективах взаимодействия Евразийского экономического проекта и Армении. Это такой модуль, который позволяет неконфликтно и взаимовыгодно выстраивать отношения с любыми игроками на Южном Кавказе в разновекторном варианте. Это, кстати, один из вариантов, одно из направлений, которое позволило бы нам более эффективно участвовать и в посреднической миссии вокруг Нагорного Карабаха.
Панарин: Мы плавно перешли к этому проблемному полюсу кавказской зоны. Отдельные внешнеполитические внерегиональные игроки пытаются разбудить этот конфликт. Насколько реальна опасность того, что он из фазы заморозки перейдет в фазу обострения? За прошедший год были факты перестрелок, напряженных моментов. Потом они угасали, но очевидно, что некоторые внерегиональные силы - это США и Великобритания - пытаются раскачать ситуацию.
Власов: С момента неудачи на казанской встрече прошел год, практически никаких реальных подвижек по карабахскому урегулированию мы не видим. Россию критиковали, что мы неэффективные посредники, но сделайте сами. Визит Хиллари Клинтон в июне, если не ошибаюсь, этого года, показал, что для США ясно все только с Грузией.
Панарин: Фактически был отдан приоритет...
Власов: Термин "оккупированные территории" - все ясно, вопросов больше не возникало. Даже если Клинтон займет, допустим, пост главы минфина, если Обама победит на выборах, а такие разговоры идут, по крайней мере, то в любом случае, она, скорее всего, не будет выполнять эту миссию в следующий президентский срок.
Панарин: На внешнеполитическом фронте мы ее вряд ли уже увидим.
Власов: Клинтон приезжает в Баку, а там сидят серьезные люди и задаются вопросом: ну хорошо, вы так пропиарили Михаила Саакашвили, а что вы можете сказать по поводу карабахского конфликта? И начинаются витиеватые фразы, из которых ничего не вытекает. Приезжает в Ереван - абсолютно то же самое.
Панарин: То есть для них приоритет номер один - это грузинское направление, сохранение Грузии в качестве форпоста влияния на Кавказе? Как в этом аспекте может ставится наша задача?
Власов: Конечно, надо менять взгляд на ситуацию на Южном Кавказе. Приезжает госпожа Клинтон в Армению. С кем она встречается, помимо официальных лиц? В посольстве встречается с представителями неправительственных организаций (НПО).
Панарин: А посольство там гигантское.
Власов: Там сидят серьезные люди, они работают.
Панарин: Мало кто был в Ереване, наверно, и видел это посольство.
Власов: Они работают. Встречаются с представителями НПО. Классическая оппозиция ей не очень интересна. Ей интересен гражданский сектор, в котором они предлагают гуманитарный проект, образовательные проекты. То есть они уже нашли ритм работы, которой мы пока еще, как мне кажется, до конца для себя не определили.
Панарин: Именно по Армении?
Власов: И по Армении в том числе, и по Азербайджану. А были бы возможности, они бы то же самое предлагали бы Абхазии и Южной Осетии, уверяю вас. Ни минуты в этом не сомневаюсь.
Панарин: В 2011 году Соединенные Штаты приняли ряд достаточно серьезных документов по продвижению публичной дипломатии, расширению своего внешнеполитического влияния в Интернете, в сети НПО. Для них Кавказ - это некий полигон?
Власов: Уже не полигон. На всем постсоветском пространстве запускается проект, тестовые испытания пройдены.
Панарин: Тестовый режим прошел?
Власов: Я в этом глубоко уверен.
Панарин: А поняли ли у нас лица, отвечающие за кавказское направление, что уже начался не тестовый режим?
Власов: Я думаю, этот вопрос лучше задать им. Но судя по действиям и заявлениям нового руководства этого направления (я имею в виду господина Чернова, который сейчас назначен, выступал на нескольких площадках), я вижу, что люди переходят к системной работе по этому направлению.
Панарин: То есть фактически опасность целенаправленного проникновения внешних игроков на кавказском направлении через систему НПО осознана?
Власов: Да. Дело в том, что это НПО, которые формально не занимаются политической деятельностью. Вы как специалист прекрасно понимаете, что к ним невозможно применить методы прямого воздействия, давления. В чем проблема? Мы занимаемся поддержкой СМИ, обучением журналистов в освещении социальных конфликтов, как это правильно надо освещать. Вы что, какие вопросы к нам? О чем вы говорите?
Панарин: Это очень тонкие информационные технологии, которые очень тяжело определить и предъявить определенные государственные претензии, так?
Власов: В Азербайджане очень сильно работает администрация президента, возглавляемая Рамизом Мехтиевым. Они эту опасность очень четко видят. Там есть начальник одного из управлений господин Гасанов, который неоднократно вступал в диалог, отвечая на вопросы, как в Азербайджане воспринимают деятельность НПО. И я вижу, что там эти технологии прекрасно понимают и видят.
Панарин: Какова стратегия России на кавказском направлении?
Власов: Когда говорят, что у России нет стратегии, это неправда.
Панарин: Я тоже считаю, она есть.
Власов: Она есть. Задачи, которые стоят перед нами, очень сложны и многоаспектны. Южный Кавказ не граничит с Вашингтоном или с Брюсселем. Те миссии, которые мы берем на себя, гораздо шире и глубже, нежели тот управляемый хаос, который американцы в ряде случаев пытаются навязать региону. Сложные проблемы не ищут простых ответов. Сейчас идет переформатирование правил игры. И нам, конечно, нужно от крупных корпораций переходить к системе работы с гражданским обществом всех южнокавказских государств.