Контуры будущего Абхазии

Несколько месяцев, прошедших со дня подведения итогов парламентских выборов, Абхазия все еще жила недавним прошлым. Правда, лето 2012 года совсем не похоже на предыдущее, когда на всех дорогах красовались предвыборные плакаты, а на сухумских улицах было полно командированных в республику корреспондентов, стремящихся поспеть за всеми поворотами избирательной кампании. Сегодня в Абхазии гораздо тише, спокойнее, а среди приезжих абсолютное большинство составляют курортники. Пока безопасность последних обеспечена не на высоком уровне, и все-таки она повышается, пешие милицейские патрули на набережной, появившиеся еще в прошлом году, стали привычным зрелищем. Однако нельзя сказать, чтобы Абхазия погрузилась в сонное состояние; это справедливо и в отношении политики.

Упорная борьба кандидатов и партий, тянувшаяся с лета 2009-го до весны 2012-го, еще долго будет сказываться на повседневных буднях республики. С одной стороны, раздел власти завершился. Он был лишь немного скорректирован в ходе повторных выборов в трех избирательных округах: 1-ом Сухумском (6 мая), 21-ом Баслатском (3 июня) и 26-ом Члоусском (22 июля). Причины перевыборов каждый раз были различными. В первом случае лидировал сторонник президента Роланд Гамгия, однако занявший третье место хаджимбист Даур Ачугба настоял на более тщательном пересчете голосов; в результате выяснилось, что явка избирателей немного не дотянула до 25%, а следовательно, итоги полагается аннулировать. В ходе новой предвыборной кампании неожиданно выдвинулся новый игрок – бизнесмен Беслан Эшба, в 2011 году являвшийся одной из ключевых фигур в предвыборном штабе Сергея Шамба. Он и одержал победу над всеми остальными претендентами, снова выставившими свои кандидатуры. В 21-ом Баслатском округе на первое место вышла багапшистка Аида Ашуба, набрав, по некоторым данным, свыше 50% голосов, а по данным ее соперников – немного менее 50%. В любом случае лидерство Аиды Ашуба было несомненным, однако повторные выборы опять дали иной результат: победу одержал Валерий Кварчия, ректор Сухумского открытого института, один из лидеров хаджимбистов. Причины неудач сторонников президента называют разные: появление новых кандидатов (что могло расколоть провластный электорат), слаженные действия хаджимбистов и шамбистов, постаравшихся объединить усилия и отвоевать у сторонников правительства хотя бы эти два округа.

Третий случай немного необычен: еще в марте 2012 года в 26-ом Члоусском округе выиграл оппозиционер Темур Логуа, но 26 мая он был найден мертвым в своей квартире в Москве. На этот раз желание баллотироваться по этому округу изъявил бизнесмен Беслан Бутба, лидер партии Экономического развития, экс-кандидат в президенты 2009 года. Беслан Бутба на последних выборах тоже был близок к Сергею Шамба, однако его не причисляют к непримиримым оппозиционерам; центрист, Бутба не раз оказывался в союзе с властью, не раз выступал против нее. 22 июля Беслан Бутба, хотя и не смог победить в первом туре, но оторвался почти в полтора раза от провластного кандидата Беслана Тарба. Выдвиженец оппозиционного Форума народного единства, Аполлон Шинкуба, во второй тур вообще не попал.

Таким образом, во всех трех округах повторные выборы завершились победой оппозиционеров. Надо заметить, что некоторые сторонники президента были обескуражены и даже недовольны тем, что власть не пыталась повлиять на решения Центризбиркома даже в том случае, когда у сторонницы президента была отнята явная победа. Однако Александр Анкваб уже не в первый раз подчеркивает свою отстраненность, невмешательство в процесс голосования или правосудия даже в тех случаях, когда это невмешательство обещает ему разного рода проблемы в будущем. С точки зрения «закона джунглей» его тактика скорее проигрышная, потому что противники ответными любезностями отвечать не собираются. Но в стратегическом отношении такая линия поведения все же правильна, ибо только она способна обеспечить главе государства прочное уважение того самого электората, который сделал свой выбор в августе 2011 года.

Прочность позиций Анкваба очевидна и для оппозиционеров. Если весной последние радовались своим успехам в ряде округов при выборах в парламент, то сегодня уже мало кто разделяет реваншистские настроения. Всем понятно, что если абхазская оппозиция не будет выходить за рамки конституционного поля, то поколебать власть Анкваба она сегодня не в силах. Увеличение оппозиционной фракции в парламенте за счет двух оппозиционных депутатов мало что дает. И простое, и конституционное большинство в парламенте принадлежит тем депутатам, которые не склонны конфликтовать с президентом по любому поводу. Однако хаджимбисты и шамбисты все же получили в парламенте трибуну, с которой теперь могут официально озвучивать все свои претензии. В первую очередь это касается некоторых соглашений между Абхазией и Россией, которыми оппозиционеры были недовольны как прежде, так и теперь.

Но, судя по всему, оппозиция хорошо помнит опыт 2010 года, когда сразу после вторичного избрания на президентский пост Сергея Багапша абхазскую столицу целый год сотрясали разного рода скандалы. На первом плане стояли российско-абхазские соглашения, переговоры с Москвой о «спорном» селении Аибга и вопрос о закрытии военных санаториев РВСН и МВО в Сухуме. По каждому из этих вопросов оппозиция предъявляла претензии к президенту, а журналисты требовали от чиновников официальных разъяснений. Однако, как выяснилось, оппозиционеры хотя и потрепали властям нервы, но решающим аргументом при всенародном голосовании в 2011 году ни один из шумных скандалов не послужил.

Новые выборы президента и депутатов парламента Абхазии приходятся на 2016 и 2017 годы соответственно. До тех пор пошатнуть власть президента путем всенародных выборов будет невозможно. Правда, у оппозиции есть и другие возможности для того, чтобы ее голос был услышан. Во-первых, самые популярные абхазские газеты сегодня настроены критически по отношению к президенту и с удовольствием предоставляют свои страницы для критики власти. Во-вторых, существуют проблемы, которые власть не может решить (во всяком случае, немедленно), и оппозиция вполне могла бы попытаться этим воспользоваться. Но сомнительно, чтобы с этой стороны правительству угрожала серьезная опасность. Оппозиция в Абхазии привыкла действовать под лозунгом «всё и сразу», единственной ее стратегией был выигрыш выборов, а главной надеждой – протестное голосование электората. Пока что даже резкое повышение тарифов на международные переговоры (единственная по-настоящему непопулярная мера новых властей) не сумела испортить рейтинг президента. Действовать же медленно, кропотливо – не бороться за власть, а оказывать влияние на политику правительства – новая оппозиция пока не желает.

Несколько скандальных разбирательств, унаследованных с 2000-х, продолжаются в Абхазии по сей день, и в них тоже постоянно вмешиваются сторонники правительства и оппозиции. Это и утомительное разбирательство между председателем Национального банка Илларионом Аргун и его критиками, которое тянется еще с 2006 года; и так называемая «железнодорожная афера», и раскол в абхазской церкви, и даже конфликт между лидерами русской общины. Но все эти столкновения на практике не способны вызвать ни парламентский, ни правительственный кризис. В устах непопулярных политиков они, сверх того, начинают принимать форму мелких придирок. Что же до сухумских любителей политики (а именно на Сухум возлагают немалые надежды противники Анкваба, здесь прошли в парламент многие оппозиционные депутаты), то мало-помалу им становится скучно вновь и вновь обсуждать одни и те же болезненные вопросы. Дело в том, что серьезных проблем в Абхазии гораздо больше, но противники президента упорно акцентируют внимание лишь на некоторых из них. А это уже вызывает скепсис у большинства сторонних наблюдателей.

Между тем Александр Анкваб решил внести ясность в свои отношения как с новым парламентом, так и с медиа-сообществом. Соперники президента еще до его избрания надеялись, что он не найдет общего языка либо с депутатами, либо с журналистами; и действительно, уже довольно долго Анкваб не общался с прессой, не полемизировал со своими оппонентами в новом парламенте. В течение одной лишь недели он сначала встретился с депутатами парламента (17 июля), а затем дал трехчасовую пресс-конференцию (19 июля). Встреча с депутатами прошла за закрытыми дверями, однако оппозиционный депутат Ахра Бжания опубликовал свои собственные заметки о ходе дискуссии. Из этих заметок следует, что острые вопросы главе государства задавали главным образом депутаты от оппозиции, что на все вопросы у президента нашлись ответы, а депутаты, даже когда не были ими удовлетворены, не пытались превращать диспут в перепалку. Что и понятно: впереди у президента и нового состава парламента еще как минимум четыре года совместной работы. Впрочем, на этой (четырехчасовой) встрече неожиданностей и не предвиделось. Депутатам, вполне вероятно, было даже легче общаться с президентом без журналистов: в Абхазии цензуры нет, а правила политкорректности уже далеко не все желают соблюдать.

Зато на пресс-конференции Александр Анкваб дал исчерпывающие ответы всем журналистам – и провластным, и оппозиционным (последние, за редкими исключениями, на мероприятие явились). Именно эта пресс-конференция стала для президента хорошей возможностью опровергнуть многие нападки и разъяснить действия правительства, которые уже начали обрастать слухами и сплетнями. Прежде всего, Анкваб объявил, что бывшие санатории МВО (Московского военного округа) и РВСН (Ракетных войск стратегического назначения) перешли в полную собственность Абхазии в результате переговоров с российским министром обороны Анатолием Сердюковым и президентом Владимиром Путиным. В 1990-х, в период послевоенной разрухи, охраняемый участок вокруг обоих санаториев казался со стороны отдельным государством наподобие Ватикана – он отличался чистотой и порядком, здесь находились автономные источники электричества, сотрудники получали высокие зарплаты. Закрытие этих санаториев с увольнением большого количества сотрудников в 2010 году стало поводом не только для нападок на президента Багапша, но и митинга протеста в центре абхазской столицы. Утверждалось, что санатории уже проданы (или переданы) неким российским бизнесменам, оппозиция требовала едва ли не срочной национализации обоих санаториев. Сергей Багапш и Александр Анкваб (второй – еще в качестве вице-президента) пообещали, что правительство возьмет на себя выплаты зарплат сотрудникам санаториев. Критики не скрывали недоверия и предсказывали, что сотрудники через некоторое время будут брошены на произвол судьбы. Теперь президент мог удовлетворить прессу ответом, что санатории уже находятся в юрисдикции абхазской стороны, и стало быть, вопрос лишь в том, где изыскать средства на их ремонт и реконструкцию.

Менее удовлетворительным было предложение Анкваба по всем вопросам, связанным с расследованием покушения на президента и нескольких других громких уголовных дел, обращаться непосредственно в генеральную прокуратуру Абхазии. Президент указал, что любые его слова могут быть истолкованы как давление на следствие. Но он категорически опроверг обвинения в политическом подтексте тех или иных уголовных дел. «Как быть, если, к примеру, глава администрации прослушивал своих подчиненных, установив в кабинетах подслушивающие устройства? Что надо делать, если глава администрации не имея на то права, незаконно раздавал особо ценные земли? Это тоже политика?» Анкваб не отказался прокомментировать и самый запутанный вопрос – о так называемой «железнодорожной афере», которая имеет двойной подтекст. С одной стороны, переговоры с Россией о помощи Абхазии в реконструкции железной дороги сопровождалась процедурными нарушениями (сам же президент на пресс-конференции 19 июля возложил ответственность на бывшее руководство МИД Абхазии). С другой стороны, ряд абхазских общественных деятелей в последнее время высказался в том смысле, что железную дорогу восстанавливать совсем не нужно, потому что кредит, полученный от России (2 млрд рублей под 2,5% годовых), Абхазия никогда не сможет вернуть, а если так – попадет в долговую кабалу. Правда, критики не учитывают, что последнее возможно лишь в том случае, если экономика республики так и не выйдет из коллапса, если сохранится сегодняшнее положение, при котором абхазские вина производятся из завозимого молдавского сусла, а абхазская приправа (аджика) – из острого перца, закупаемого в Китае. Но президент продемонстрировал, что у руководства республики имеются планы развития или реанимации всех отраслей экономики: от виноградников, которые недавно заложены в ряде районов Абхазии, до строительства автомобильных дорог и утилизации твердых бытовых отходов.

Зато у самого президента имеются претензии по другой сумме, сопоставимой с размерами железнодорожного кредита. Речь идет о массовом невозврате кредитов, выданных в предыдущие годы на развитие малого бизнеса в Абхазии; общая сумма достигает 3 млрд рублей. Еще только став президентом, Анкваб потребовал вернуть эти деньги, чем действительно вызвал массовое недовольство со стороны тех, кто потратил их на другие цели. На пресс-конференции Анкваб напомнил, что банки – «это не лавки по раздаче денег», в то же время выступил против огромных процентов (36-40%), взимаемых некоторыми банками. «Только лишь на криминальном бизнесе можно заработать такую сверхприбыль», – считает президент. «Ситуация в банковской системе контролируется, времена шальных кредитов прошли… Банки будут говорить «нет», пока не реанимируем систему, пока не произойдет санация всей банковской системы. Банкиры с этим согласны. Они сами хотят работать в цивилизованных условиях», - подчеркнул глава республики.

Российские и грузинские политологи из всей трехчасовой речи президента посчитали наиболее интересным отрицательное отношение Александра Анкваба к строительству автомобильной трассы Сухум – Черкесск через Кодорское ущелье, всего четыре года назад отвоеванное у грузинских войск. В Тбилиси некоторые поспешили истолковать этот факт как нежелание Анкваба крепить экономические связи с Россией. Сходные комментарии неожиданно прозвучали и на Северном Кавказе. Как заявил черкесский политический деятель Аслан Бешто, «сегодня мы с сожалением вынуждены констатировать, что президент Абхазии полностью отказался от курса на интеграцию с Северным Кавказом... с черкесами в частности».

Однако в самой Абхазии позицию президента большинство населения понимает и одобряет. Да и большинство жителей Северного Кавказа, прекрасно знакомых с трудностями строительства высокогорных дорог, наверняка согласится с ним. Автомобильная трасса, проложенная через глубокое Кодорское ущелье, с его сложным рельефом, через высокие горные перевалы, учитывая многочисленные опасности, проистекающие от снежных заносов, оползней и лавин (а на сегодняшний день нельзя исключать и террористические акты), вряд ли сможет функционировать бесперебойно дольше, чем несколько месяцев в году. А ее строительство обойдется очень дорого и может нанести тяжелый ущерб экологии. Анкваб считает, что необходимо превратить всю зону ущелья (это – солидная, но малозаселенная часть территории Абхазии) в заповедник: «Большинство жителей Абхазии, наверное, не знает, какую сокровищницу мы имеем. Еще в 2005-2006 годах мы с Сергеем Васильевичем Багапшем обсуждали необходимость создания там крупного национального парка… Мы должны сохранить Кодорское ущелье в первозданном виде. Вот мое твердое убеждение».

Помимо того, Александр Анкваб заявил о необходимости пресечь незаконное строительство многоэтажных зданий в исторической части Сухума, в Новом Афоне, Пицунде и высказался против хаотичной застройки, при которой уничтожаются памятники архитектуры. Это заявление как нельзя более соответствует настроениям абхазской интеллигенции, которая еще 12 июля провела большой «круглый стол» в Общественной палате и призвала принять срочные меры по охране старинных домов, парков и набережных.
Несомненно, что стремление главы республики сделать акцент на охрану природы и архитектурного наследия станет не менее популярным, чем борьба с криминалом. Сама же длительная пресс-конференция в очередной раз успокоила тех, кто опасался постепенного самоустранения нового президента от общения с журналистами.