ПРЕЗИДЕНТОВ НА ПЕРЕПРАВЕ НЕ МЕНЯЮТ
Читать на сайте Вестник КавказаНа проспекте Руставели, в сердце Тбилиси полностью восстановлено движение. Центральный проспект города вновь открыт для автомобилей и городского транспорта.
В минувшее воскресенье активисты оппозиции разобрали сцену у здания парламента, где в течение нескольких месяцев их лидеры выступали с пламенными речами о «неминуемом скором конце режима Саакашвили». Убраны с улиц и последние заграждения – палатки в виде символических клеток. Таким образом, «кампания гражданского неповиновения» и «бессрочная акция непримиримой оппозиции» завершилась, так и не достигнув своих целей. Впрочем, цель была одна - заставить уйти Саакашвили с поста президента, свергнуть (мирным и ненасильственным путем) его режим, то есть осуществить очередную «бескровную, бархатную революцию», установить в Грузии полноценную демократию для более успешного движения в сторону Запада, интеграции в НАТО и ЕС.
ГЛАВНОЕ ПРЕПЯТСТВИЕ?
Все без исключения оппозиционные лидеры свято верили, что главным препятствием для страны по пути интеграции в евроатлантические структуры стал Михаил Саакашвили. Для его свержения была избрана тактика изнурительной «войны нервов». Такую тактику оппозиция избрала вынужденно. Если бы у радикальных политиков была гарантия невмешательства (если не поддержки) со стороны силовых структур, в первую очередь спецподразделений МВД, оппозиция наверняка повела бы своих сторонников на «мирный штурм» президентского дворца и здания парламента. То есть действовала бы столь же решительно, как и сам Михаил Саакашвили в ноябре 2003 года, свергая Эдуарда Шеварднадзе.
Однако такой гарантии как раз не было. В отличие от Шеварднадзе, регулярно не выплачивающего полиции зарплату в 25 долларов в месяц, Саакашвили превратил силовые структуры в элиту общества. Те же части специального назначения, которые легко и весьма профессионально (без единой жертвы) разогнали митинг оппозиции 7 ноября 2007 года, живут в комфортабельных домах, больше похожих на гостиницы, чем на казармы и получают зарплату в 600 долларов в месяц.
Правда, силовые структуры и их лояльность властям – не единственная и даже не главная проблема оппозиции и не единственная причина краха. Главным стало отсутствие альтернативного общенационального проекта развития страны и неспособность выдвинуть единого лидера, который бы олицетворял этот проект.
Простые люди, мало разбирающиеся в сложностях конституционного законодательства и балансе ветвей власти, задавались житейским вопросом: «А что изменится в нашей жизни после свержения Саакашвили? Смените ли вы курс на вступление в НАТО и пойдете ли на сближение с Россией для того, чтобы людям жилось легче?»
Ответ оппозиции был однозначен «Нет, в этом вопросе мы целиком и полностью с Саакашвили солидарны». Но тогда логичен и встречный вопрос: «Так какой же смысл менять власть? Зачем же в таком случае рисковать, ведь свержение власти неминуемо приведет к дестабилизации?»
Теневой, альтернативной команды у оппозиции не было – все оппозиционные лидеры именно себя считали единственной альтернативой Саакашвили и всеми силами продвигали на митингах собственные команды, которые, по безошибочной интуиции народа, наверняка схлестнулись бы в бескомпромиссном клинче сразу после победы над общим врагом. А это могло ввергнуть страну в еще большую нестабильность в момент, когда после августовской войны Грузия постепенно входила в полосу сравнительной стабильности.
А СУДЬИ КТО?
Был, правда, аргумент (вполне серьезный, но недостаточный) о необходимости «наказать власти за августовскую трагедию». Но дело в том, что простой народ в Грузии не очень то верит тем политиком, кто еще совсем недавно был в команде Саакашвили, полностью поддерживал его политику противостояния с Россией, а сейчас рассказывает на митингах о том, как мудро они смогли бы избежать катастрофичной войны.
Бывший спикер парламента Нино Бурджанадзе с гордостью поведала в недавнем интервью, каких героических усилий ей стоило сорвать в 2006 году (в момент, когда Москва и Тбилиси еще не прошли «точку невозврата») сделку по передаче России стратегического газопровода Россия–Грузия–Армения. То есть, она упрекает Саакашвили в том, что он хотел сделать хотя бы один шаг навстречу России, но она «вовремя вмешалась». Получается, что соавторы стратегического курса, выработанного единой командой еще в 2004 году, сегодня (уже находясь в оппозиции), упрекают Михаила Саакашвили за плачевные итоги их общей политики.
Как следствие, для простого грузина происходящее на Руставели превратилось в обычную «грызню за власть», а воодушевить народ на долгие и массовые акции протеста могла только борьба идей и за альтернативный курс развития страны.
Ведь никто еще не доказал (тем более после демонстративной поддержки Саакашвили администрацией США в лице вице-президента Байдена), что любой из нынешних оппонентов действующего президента сможет проводить проамериканский и прозападный курс лучше и эффективнее, чем он. А если нет, зачем же менять президента на исторической переправе?
В минувшее воскресенье активисты оппозиции разобрали сцену у здания парламента, где в течение нескольких месяцев их лидеры выступали с пламенными речами о «неминуемом скором конце режима Саакашвили». Убраны с улиц и последние заграждения – палатки в виде символических клеток. Таким образом, «кампания гражданского неповиновения» и «бессрочная акция непримиримой оппозиции» завершилась, так и не достигнув своих целей. Впрочем, цель была одна - заставить уйти Саакашвили с поста президента, свергнуть (мирным и ненасильственным путем) его режим, то есть осуществить очередную «бескровную, бархатную революцию», установить в Грузии полноценную демократию для более успешного движения в сторону Запада, интеграции в НАТО и ЕС.
ГЛАВНОЕ ПРЕПЯТСТВИЕ?
Все без исключения оппозиционные лидеры свято верили, что главным препятствием для страны по пути интеграции в евроатлантические структуры стал Михаил Саакашвили. Для его свержения была избрана тактика изнурительной «войны нервов». Такую тактику оппозиция избрала вынужденно. Если бы у радикальных политиков была гарантия невмешательства (если не поддержки) со стороны силовых структур, в первую очередь спецподразделений МВД, оппозиция наверняка повела бы своих сторонников на «мирный штурм» президентского дворца и здания парламента. То есть действовала бы столь же решительно, как и сам Михаил Саакашвили в ноябре 2003 года, свергая Эдуарда Шеварднадзе.
Однако такой гарантии как раз не было. В отличие от Шеварднадзе, регулярно не выплачивающего полиции зарплату в 25 долларов в месяц, Саакашвили превратил силовые структуры в элиту общества. Те же части специального назначения, которые легко и весьма профессионально (без единой жертвы) разогнали митинг оппозиции 7 ноября 2007 года, живут в комфортабельных домах, больше похожих на гостиницы, чем на казармы и получают зарплату в 600 долларов в месяц.
Правда, силовые структуры и их лояльность властям – не единственная и даже не главная проблема оппозиции и не единственная причина краха. Главным стало отсутствие альтернативного общенационального проекта развития страны и неспособность выдвинуть единого лидера, который бы олицетворял этот проект.
Простые люди, мало разбирающиеся в сложностях конституционного законодательства и балансе ветвей власти, задавались житейским вопросом: «А что изменится в нашей жизни после свержения Саакашвили? Смените ли вы курс на вступление в НАТО и пойдете ли на сближение с Россией для того, чтобы людям жилось легче?»
Ответ оппозиции был однозначен «Нет, в этом вопросе мы целиком и полностью с Саакашвили солидарны». Но тогда логичен и встречный вопрос: «Так какой же смысл менять власть? Зачем же в таком случае рисковать, ведь свержение власти неминуемо приведет к дестабилизации?»
Теневой, альтернативной команды у оппозиции не было – все оппозиционные лидеры именно себя считали единственной альтернативой Саакашвили и всеми силами продвигали на митингах собственные команды, которые, по безошибочной интуиции народа, наверняка схлестнулись бы в бескомпромиссном клинче сразу после победы над общим врагом. А это могло ввергнуть страну в еще большую нестабильность в момент, когда после августовской войны Грузия постепенно входила в полосу сравнительной стабильности.
А СУДЬИ КТО?
Был, правда, аргумент (вполне серьезный, но недостаточный) о необходимости «наказать власти за августовскую трагедию». Но дело в том, что простой народ в Грузии не очень то верит тем политиком, кто еще совсем недавно был в команде Саакашвили, полностью поддерживал его политику противостояния с Россией, а сейчас рассказывает на митингах о том, как мудро они смогли бы избежать катастрофичной войны.
Бывший спикер парламента Нино Бурджанадзе с гордостью поведала в недавнем интервью, каких героических усилий ей стоило сорвать в 2006 году (в момент, когда Москва и Тбилиси еще не прошли «точку невозврата») сделку по передаче России стратегического газопровода Россия–Грузия–Армения. То есть, она упрекает Саакашвили в том, что он хотел сделать хотя бы один шаг навстречу России, но она «вовремя вмешалась». Получается, что соавторы стратегического курса, выработанного единой командой еще в 2004 году, сегодня (уже находясь в оппозиции), упрекают Михаила Саакашвили за плачевные итоги их общей политики.
Как следствие, для простого грузина происходящее на Руставели превратилось в обычную «грызню за власть», а воодушевить народ на долгие и массовые акции протеста могла только борьба идей и за альтернативный курс развития страны.
Ведь никто еще не доказал (тем более после демонстративной поддержки Саакашвили администрацией США в лице вице-президента Байдена), что любой из нынешних оппонентов действующего президента сможет проводить проамериканский и прозападный курс лучше и эффективнее, чем он. А если нет, зачем же менять президента на исторической переправе?