Скандал вокруг польского генерала

Переговоры по грузино-абхазскому урегулированию продолжаются уже без малого двадцать лет, и на протяжении почти всего этого срока в диалоге принимали активное участие представители международных организаций и европейского сообщества. Базовый договор о мирном урегулировании, подписанный 4 апреля 1994 года в Москве, был заключен при активном участии ООН, и с тех пор без представителей Запада не обходится ни один сколько-нибудь значительный раунд переговоров между Грузией и Абхазией. Миссия ООН была выслана из Абхазии в июне 2009 года по инициативе ее президента Сергея Багапша, однако представители Евросоюза и ОБСЕ продолжали посредничать в грузино-абхазских переговорах. Эти контакты проходили, как правило, без каких-либо драматических событий. Европейские дипломаты уже привыкли к тому, что дискуссии о мирном урегулировании могут в любой день смениться войной, а сразу после окончания военных действий представители смертельно враждующих сторон спокойно садятся за стол переговоров.

Евросоюз оставался посредником в пятисторонних встречах, которые до недавнего времени регулярно происходили вблизи грузино-абхазской границы, в административном центре Гальского района. Участниками пятисторонних встреч являются Грузия, Абхазия, Россия, Евросоюз и ООН. Круг обсуждаемых вопросов, по сути, мало изменился по сравнению с тем периодом, когда в зоне конфликта располагались российские миротворческие силы: террористические акции в Гальском районе и их предотвращение, пограничный режим, положение грузинского населения и прочие темы, которые затрагиваются и на Женевских дискуссиях, однако на месте их решить легче. По большому счету, все связи между Абхазией и Грузией разорваны с 2008 года, но запретить движение людей через пограничную реку Ингури крайне трудно, и абхазские власти на этот шаг не решаются. А пока имеет место движение людей (да и товаров) через границу, которая является еще и линией фронта, неизбежно возникает необходимость утрясти множество мелких и трудных вопросов. Таким образом, пятисторонние встречи полезны для всех участвующих в конфликте сторон, и до недавнего времени на них почти не влияли ни политические баталии в Грузии и в Абхазии, ни перемены в международной обстановке.

На этом фоне неожиданное резкое заявление абхазского МИДа, объявившего нежелательной персоной на территории республики главу Миссии наблюдателей Европейского союза (МНЕС) на территории Абхазии, генерала Анджея Тышкевича, стало маленькой сенсацией. Впервые за 20 лет урегулирования абхазы пошли на такой шаг. Однако эти претензии (на которые немедленно обратили внимание в Евросоюзе и объявили их чрезмерными) с самого начала обрамлялось совершенно четкими высказываниями абхазских дипломатов, согласно которым именно поведение генерала Тышкевича явилось препятствием к конструктивному диалогу, а посредническую миссию Евросоюза Абхазия не ставит под сомнение. Стало быть, речь не идет о резком изменении внешнеполитического курса Абхазии, о смене отношения к самой идее многосторонних переговоров.

Тем не менее реакция западных партнеров по переговорам была отрицательной и довольно жесткой. Пресс-спикер аппарата Верховного секретаря Евросоюза по международным отношениям Кэтрин Эштон объявила, что «изменение состава делегации Евросоюза на встречах МПРИ по требованию другого участника переговоров является неприемлемым», поскольку был бы нарушен главный принцип – независимость каждой стороны при формировании своей делегации. Позиция Евросоюза, в общем, предсказуема и совпадает с реакцией западных стран на подобные демарши абхазской стороны в предыдущие годы. Нет ничего нового и в комментариях дружественных Грузии журналистов, которые посчитали, что за требованиями абхазского МИДа стоят какие-то планы Москвы. Но зачем Москве провоцировать скандал именно в этот отрезок времени, никто не может объяснить.

Примечательно, что грузинская сторона, также недовольная заявлением абхазского МИДа, косвенно соглашается с тем, что претензии абхазов имеют под собой основания. Дело в том, что главные претензии абхазов к поведению Анджея Тышкевича можно свести к двум пунктам.
Во-первых – высокомерие, явное и даже подчеркнутое отсутствие дипломатичности у польского генерала, который известен миру прежде всего тем, что сразу после завоевания Ирака в 2003 году возглавлял один из трех главных секторов оккупации этой страны (Центрально-Южный, т.н. польский сектор). В переговоры с абхазами (которые до сих пор рассматриваются в Вашингтоне как сепаратисты и мятежники – и только) Тышкевич с самого начала привнес свой «оккупационный» опыт и категоричность своих американских друзей.
Во-вторых – открытое нежелание главы Миссии наблюдателей Евросоюза реагировать на запросы абхазской стороны по поводу диверсионных актов в Гальском районе Абхазии и появления по другую сторону границы, в Зугдидском районе Грузии, неформальных вооруженных формирований.

Надо иметь в виду, что если грузинская сторона не опасается сосредоточения абхазских войск у пограничной реки Ингури, то абхазы помнят период середины 1990-х, когда мелкие грузинские отряды беспрерывно проникали поодиночке на абхазскую территорию и накапливались там до внушительных размеров, а на другой стороны реки в это же время регулярно появлялись крупные соединения грузинской армии, угрожая вторжением. В мае 1998 года абхазские силовые органы провели большую операцию по вытеснению из Гальского района грузинских отрядов «Белый легион» и «Лесные братья», после чего они несколько лет продолжали набеги из-за Ингури. Когда в 2003 году к власти в Грузии пришел Михаил Саакашвили, он немедленно занялся «чисткой» Зугдидского района от иррегулирных формирований (вероятно, видя в них наследие Эдуарда Шеварднадзе). В 2004 году «Лесные братья», а в 2005 году «Белый легион» объявили о самороспуске. В 2006 году лидер «Лесных братьев» Дато Шенгелия даже угодил в тюрьму и был осужден на 24 года, но в 2010 году амнистирован по состоянию здоровья. О дальнейшей эволюции грузинских группировок, базирующихся у абхазской границы, известно мало, но судя по тому, что в Гальском районе Абхазии не прекращаются теракты (несмотря на присутствие российских пограничников и укрепление границы), и корни, и традиции диверсионной войны сохранились. И если интересы Грузии в пятисторонних переговорах касаются прежде всего положения грузинского населения Гальского района, то абхазы видят в них смысл постольку, поскольку надеются повлиять на грузинские власти с целью застраховаться от подрывных действий со стороны диверсантов.

Именно с этими интересами не пожелал считаться генерал Тышкевич. В ответ на просьбу абхазской стороны расследовать шесть убийств, имевших место в Гальском районе за последние месяцы, он заявил в кулуарах Женевских дискуссий министру иностранных дел Абхазии Вячеславу Чирикба: «Пустите нас на свою территорию, и тогда мы займемся вашими трупами». Для Абхазии же вопрос недопуска наблюдателей ООН и Евросоюза – вопрос принципиальный. В 2009 году, принимая решение о выдворении миссии ООН со своей территории, президент Багапш подчеркнул, что абхазская сторона не желает этого и предпочла бы, чтобы ООНовцы остались, но не может принять резолюцию, согласно которой Абхазия признается частью Грузии. Ответственность за этот разрыв Багапш возложил не на ООН, а на «позицию некоторых стран, неадекватно оценивающих ситуацию». Россия в Совбезе ООН наложила вето на предложенный документ, в котором содержалась неприемлемая для Абхазии формулировка (за что Багапш особо поблагодарил Москву). Очевидно, что теперь Абхазия не может поменять свое решение с тем, чтобы не уронить как свой авторитет, так и авторитет России. Тышкевич же фактически увязал нежелание выполнить просьбу абхазов в расследовании убийств и «опознании» грузинских формирований с допуском наблюдателей на абхазскую территорию – без каких-либо встречных уступок.

Информацию о грузинских отрядах в Западной Грузии официально озвучил еще 20 марта 2012 года Ираклий Аласания, один из лидеров грузинской оппозиции. Он выразил опасение, что режим Саакашвили готовит их для силового или еще какого-либо нажима на грузинскую оппозицию, которая рассчитывает принять активное участие в парламентских выборах в октябре 2012 года (а впереди еще и президентские выборы). В этих условиях можно предположить, что у президента Грузии действительно может возникнуть заинтересованность в давлении на оппозицию, но абхазов беспокоит совсем не этот сценарий. В Грузии уже давно сложилась некая традиция – накануне судьбоносных выборов предпринимать какие-либо наступательные действия против одной из бывших автономий: Абхазии либо Южной Осетии. Широкомасштабная война против них, учитывая российское присутствие, бесперспективна, но какие-либо действия, способные всерьез пошатнуть стабильность в одной из этих республик, вполне могут быть использованы во внутриполитической борьбе.

Официальный Тбилиси нехотя признал, что претензии абхазов возникли не на пустом месте: «Печально, что из-за безответственного заявления одного из представителей одной из оппозиционных партий переговоры с Сухуми оказались под угрозой», – заявил один из давних участников пятисторонних переговоров, начальник аналитического управления МВД Грузии Шота Утиашвили. И все-таки в центре скандала оказались не грузинские формирования, а сам Анджей Тышкевич с его манерой вести переговоры. Возникает вопрос: что дальше?

Очевидно, что абхазская сторона, имея такую мощную тыловую поддержку, как военный союз с Россией, может занимать жесткую позицию без особого ущерба для себя. Но и европейцы не собираются уступать, для них это тоже вопрос чести. Западу все-таки дороже отношения с Грузией, чем с Абхазией, сам же Тышкевич на службе своей стране и НАТО зарекомендовал себя положительно, так что об отставке его, видимо, речь не идет. Грузинские источники обращают внимание на то, что полномочия генерала Тышкевича в качестве главы МНЕС истекают в августе 2012 года. Следовательно, период замораживания переговоров не должен продлиться дольше нескольких месяцев; за это время все участники пятисторонних встреч (и, безусловно, Женевских дискуссий, эти два процесса неразрывно связаны) успеют осмыслить происходящее и сделать выводы. Абхазы будут ждать реакции Евросоюза. Хотя абхазский МИД сделал предметом конфликта личность Анджея Тышкевича, искушенным в дипломатии людям понятно: абхазская сторона выразила таким образом свой протест против скрытого давления, по чьей бы инициативе оно не происходило. Абхазы намерены показать: в таком тоне вести переговоры они не намерены. Бойкотировать переговоры Абхазия может бесконечно долго. По большому счету, их прекращение не нужно никому, и меньше всего – европейцам, которые за последние два десятилетия узнали о ситуации в Закавказье много, и этот опыт намерены использовать в дальнейших дипломатических играх. Между тем требования абхазской стороны, по сути, довольно скромны: они касаются не личности польского генерала, и не политики Польши, верной союзницы США – это тоже подчеркивают абхазские дипломаты. «В самые тяжелые годы, когда в зоне конфликта царило напряжение, у абхазов складывались прекрасные отношения с поляками, представлявшими международные организации. Долгие годы в Абхазии провел политический советник Миссии наблюдателей ООН Марьян Сташевский; прекрасное понимание обстановки продемонстрировал и командир Гальского сектора Миссии ООН Франтишек Кохановский. Мы всегда видели их объективность, а порой даже сочувствие к судьбе абхазского народа, который был вынужден бороться за существование. Поэтому поведение Анджея Тышкевича – это, безусловно, исключение из правила», – сказал в интервью абхазскому медиаклубу «Айнар» заместитель министра иностранных дел Олег Аршба.

Ужесточение позиции абхазского МИДа почти наверняка не имеет отношения к событиям в самой Абхазии, касающимся расследования покушения на президента. Абхазская общественность не уделяет особого внимания встречам в Гальском районе, население почти не следит за подробностями – переговоры превратились в рутину, а их значение упало по сравнению с девяностыми годами. Так что инициатива абхазского правительства не основана на желании переключить внимание народа на внешнюю политику. Таким образом, позицию абхазской стороны следует воспринимать буквально – как предложение Евросоюзу скорректировать тон и относиться к претензиям абхазской стороны более внимательно. Скорее всего, конфликт будет преодолен без особых последствий, а формат пятисторонних встреч и Женевских дискуссий останется прежним.