Израиль призывает Россию не помогать «оси зла»
Читать на сайте Вестник КавказаНа этой неделе в Израиле с рабочим визитом находилась группа российских сенаторов. Визит проходил в рамках постоянно действующего двустороннего стратегического диалога, договоренность о котором была достигнута между парламентариями обеих стран в конце 2010 года.
Российские гости провели консультации со своими коллегами в комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне, встретились с министрами Авигдором Либерманом, Моше Аялоном, Даном Меридором, а также с председателем Совета по национальной безопасности Яаковом Амидрором. По итогам визита в Кнессете была организована пресс-конференция для русскоязычных журналистов. Вот некоторые вопросы и ответы на них главы российской делегации, председателя комитета СФ по международным делам Михаила Маргелова.
- Стоит ли Израилю опасаться того, что Россия будет наращивать поставки оружия новым режимам, появившимся в результате "арабской весны"?
- К экспорту оружия Россия всегда относится ответственно. Мы никогда не поставляем его странам, находящимся под международными санкциями. В свое время, вы знаете, мы приняли решение о непоставке в Иран самых современных систем противовоздушной обороны, мы же первыми поставили в Совете Безопасности вопрос о незаконном обороте оружия в Субсахарском регионе, попадавшем туда из разграбленных ливийских арсеналов. Насколько нам известно, и вы ощущаете последствия этих незаконных действий – ливийское оружие поступает через Синай и Газу. Так что не думайте, что Россия спит и видит, как бы броситься всем все продавать. Я имею в виду новые правительства региона, которые формируются в результате "арабской весны" и демократических парламентских выборов. У нас на повестке дня стоит другая, внутренняя задача – реорганизация и модернизация российской армии, и российский ВПК ориентируется прежде всего на работу на внутреннем рынке. В связи с этим нам очень важно сотрудничество с Израилем. Вы знаете, что мы закупаем израильские беспилотные самолеты, сотрудничаем в сфере безопасности, оборонной промышленности, и это сотрудничество следует, уверен, наращивать, особенно в высокотехнологичных областях. Здесь разногласий у нас меньше, чем может показаться на первый взгляд.
- Всегда ли, однако, при экспорте оружия Россия учитывает специфику Ближнего Востока. Не так давно, например, обсуждался вопрос о том, что Россия намерена поставить Сирии ракетный комплекс "Искандер", который имеет дальность действия "всего" 400 километров и не подпадает поэтому под ряд международных ограничений. Но для Израиля 400 километров – территория почти всей страны. Теперь в отношении Ирана: с одной стороны, Россия накладывает вето на введение международных санкций против ИРИ, а с другой, говорит устами Путина, что ядерный Иран - это огромная проблема для всего мира… Так где же логика?
- Во-первых, "Искандер" не поставляется Сирии, и именно потому, что мы учитываем ситуацию в регионе и сухой хворост подбрасывать в костер не хотим. Слишком близко все это от нашей границы тоже. Из этой же логики мы исходим по поводу ядерных перспектив Ирана. Мы делаем все для того чтобы военный атом у Тегерана не появился. Вместе с тем, российское руководство не намерено препятствовать развитию атомной энергетики в Иране. Другое дело – мы, может быть, расходимся в тактике с нашими западными партнерами. У нас был опыт применения международных санкций – против бывшей Югославии. На этом огромное количество людей нажили миллионные состояния. А иракская программа "Нефть в обмен на продовольствие"? Кто-то сидит в тюрьме, против целого ряда лиц ведется до сих пор расследование… Меня трудно убедить в том, что ООНовские санкции можно назвать эффективными. Я не вижу реальных примеров такой эффективности, поэтому нужно искать другие пути.
- И каковы у России критерии такой эффективности?
- В первую очередь, санкции должны бить по правительствам, которые ведут себя так, что вызывают возмущение мирового сообщества. Но у нас так не получается - почему-то когда вводятся санкции, начинает голодать население. Однако вопрос санкций - открытый, его можно и нужно обсуждать.
- Насколько эффективен тандем правительства и парламента в решении внешнеполитических проблем? Правительство предпринимает порой шаги, которые одобряют далеко не все сенаторы, и насколько в данном случае результативно их противодействие, если оно вообще возможно, действиям правительства?
- У нас президентская республика, и ведущее слово в формировании внешней политики остается за президентом и исполнительной властью. Но это не значит, что депутаты Госдумы и сенаторы Совета Федерации не имеют своего голоса. На пленарных заседаниях, в рамках совещаний за круглым столом члены правительства прислушиваются к нашему мнению, и оно находит свое отражение в решениях исполнительной власти. Иногда, правда, общественность требует более радикального решения тех или иных спорных проблем, вплоть до противостояния, но я не сторонник такого подхода. Он мешает принятию объективных решений. Мир меняется настолько быстро, что диалог между нашими странами нельзя прерывать, он должен продолжаться постоянно, и мы с радостью ждем предстоящего визита израильских парламентариев в Москву.
В ходе визита российские сенаторы встретились также с председателем комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Шаулем Мофазом. Встреча носила весьма непростой характер, и Мофаз высказал гостям серьезные претензии: "Позиция России и ее отношение к последним событиям на Ближнем Востоке вызывают у нас удивление. Я прошу довести до руководства тот факт, что Израиль видит в крайне негативном свете поддержку РФ гонки вооружений в регионе вообще и иранского ядерного проекта в частности. Вы должны понимать, что помощь Ирану – это помощь "оси зла". Не менее странно отношение России и к той бойне, которую развязал Башар Асад против собственного народа. Мы ожидаем от России как мировой сверхдержавы четкого и ясного выступления против преступлений сирийских властей. Если Москва не станет использовать свой статус и влияние для укрепления безопасности Израиля, пусть не жалуется, если Израиль предпримет соответствующие меры для обеспечения собственной безопасности и нейтрализации имеющихся угроз".
Подобный жесткий тон несколько удивил Михаила Маргелова, тем не менее, по имеющейся информации, атмосферу встречи нельзя было назвать негативной. Позднее нечто похожее члены российской делегации услышали и от председателя Кнессета Руби Ривлина, который среди прочего сказал: "У меня нет никаких сомнений в способности России остановить иранскую "ядерную гонку". В нашем мире нет одного шерифа. Их двое - США и Россия. Ответственность за безопасность свободного мира лежит именно на вас".
Российские гости провели консультации со своими коллегами в комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне, встретились с министрами Авигдором Либерманом, Моше Аялоном, Даном Меридором, а также с председателем Совета по национальной безопасности Яаковом Амидрором. По итогам визита в Кнессете была организована пресс-конференция для русскоязычных журналистов. Вот некоторые вопросы и ответы на них главы российской делегации, председателя комитета СФ по международным делам Михаила Маргелова.
- Стоит ли Израилю опасаться того, что Россия будет наращивать поставки оружия новым режимам, появившимся в результате "арабской весны"?
- К экспорту оружия Россия всегда относится ответственно. Мы никогда не поставляем его странам, находящимся под международными санкциями. В свое время, вы знаете, мы приняли решение о непоставке в Иран самых современных систем противовоздушной обороны, мы же первыми поставили в Совете Безопасности вопрос о незаконном обороте оружия в Субсахарском регионе, попадавшем туда из разграбленных ливийских арсеналов. Насколько нам известно, и вы ощущаете последствия этих незаконных действий – ливийское оружие поступает через Синай и Газу. Так что не думайте, что Россия спит и видит, как бы броситься всем все продавать. Я имею в виду новые правительства региона, которые формируются в результате "арабской весны" и демократических парламентских выборов. У нас на повестке дня стоит другая, внутренняя задача – реорганизация и модернизация российской армии, и российский ВПК ориентируется прежде всего на работу на внутреннем рынке. В связи с этим нам очень важно сотрудничество с Израилем. Вы знаете, что мы закупаем израильские беспилотные самолеты, сотрудничаем в сфере безопасности, оборонной промышленности, и это сотрудничество следует, уверен, наращивать, особенно в высокотехнологичных областях. Здесь разногласий у нас меньше, чем может показаться на первый взгляд.
- Всегда ли, однако, при экспорте оружия Россия учитывает специфику Ближнего Востока. Не так давно, например, обсуждался вопрос о том, что Россия намерена поставить Сирии ракетный комплекс "Искандер", который имеет дальность действия "всего" 400 километров и не подпадает поэтому под ряд международных ограничений. Но для Израиля 400 километров – территория почти всей страны. Теперь в отношении Ирана: с одной стороны, Россия накладывает вето на введение международных санкций против ИРИ, а с другой, говорит устами Путина, что ядерный Иран - это огромная проблема для всего мира… Так где же логика?
- Во-первых, "Искандер" не поставляется Сирии, и именно потому, что мы учитываем ситуацию в регионе и сухой хворост подбрасывать в костер не хотим. Слишком близко все это от нашей границы тоже. Из этой же логики мы исходим по поводу ядерных перспектив Ирана. Мы делаем все для того чтобы военный атом у Тегерана не появился. Вместе с тем, российское руководство не намерено препятствовать развитию атомной энергетики в Иране. Другое дело – мы, может быть, расходимся в тактике с нашими западными партнерами. У нас был опыт применения международных санкций – против бывшей Югославии. На этом огромное количество людей нажили миллионные состояния. А иракская программа "Нефть в обмен на продовольствие"? Кто-то сидит в тюрьме, против целого ряда лиц ведется до сих пор расследование… Меня трудно убедить в том, что ООНовские санкции можно назвать эффективными. Я не вижу реальных примеров такой эффективности, поэтому нужно искать другие пути.
- И каковы у России критерии такой эффективности?
- В первую очередь, санкции должны бить по правительствам, которые ведут себя так, что вызывают возмущение мирового сообщества. Но у нас так не получается - почему-то когда вводятся санкции, начинает голодать население. Однако вопрос санкций - открытый, его можно и нужно обсуждать.
- Насколько эффективен тандем правительства и парламента в решении внешнеполитических проблем? Правительство предпринимает порой шаги, которые одобряют далеко не все сенаторы, и насколько в данном случае результативно их противодействие, если оно вообще возможно, действиям правительства?
- У нас президентская республика, и ведущее слово в формировании внешней политики остается за президентом и исполнительной властью. Но это не значит, что депутаты Госдумы и сенаторы Совета Федерации не имеют своего голоса. На пленарных заседаниях, в рамках совещаний за круглым столом члены правительства прислушиваются к нашему мнению, и оно находит свое отражение в решениях исполнительной власти. Иногда, правда, общественность требует более радикального решения тех или иных спорных проблем, вплоть до противостояния, но я не сторонник такого подхода. Он мешает принятию объективных решений. Мир меняется настолько быстро, что диалог между нашими странами нельзя прерывать, он должен продолжаться постоянно, и мы с радостью ждем предстоящего визита израильских парламентариев в Москву.
В ходе визита российские сенаторы встретились также с председателем комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Шаулем Мофазом. Встреча носила весьма непростой характер, и Мофаз высказал гостям серьезные претензии: "Позиция России и ее отношение к последним событиям на Ближнем Востоке вызывают у нас удивление. Я прошу довести до руководства тот факт, что Израиль видит в крайне негативном свете поддержку РФ гонки вооружений в регионе вообще и иранского ядерного проекта в частности. Вы должны понимать, что помощь Ирану – это помощь "оси зла". Не менее странно отношение России и к той бойне, которую развязал Башар Асад против собственного народа. Мы ожидаем от России как мировой сверхдержавы четкого и ясного выступления против преступлений сирийских властей. Если Москва не станет использовать свой статус и влияние для укрепления безопасности Израиля, пусть не жалуется, если Израиль предпримет соответствующие меры для обеспечения собственной безопасности и нейтрализации имеющихся угроз".
Подобный жесткий тон несколько удивил Михаила Маргелова, тем не менее, по имеющейся информации, атмосферу встречи нельзя было назвать негативной. Позднее нечто похожее члены российской делегации услышали и от председателя Кнессета Руби Ривлина, который среди прочего сказал: "У меня нет никаких сомнений в способности России остановить иранскую "ядерную гонку". В нашем мире нет одного шерифа. Их двое - США и Россия. Ответственность за безопасность свободного мира лежит именно на вас".