Увэ Хальбах: «События в Грузии носят "гибридный" характер»

- В последнее время складывалось такое впечатление, что позиции Саакашвили укреплены, несмотря на наступление оппозиции в 2007 году, поражение в августовской войне в 2008 году, а также серий демонстраций в 2009 году с привлечением поп-исполнителей и всевозможных шоу-элементов. Когда эта волна безрезультатно завершилась, появились предположения, что Саакашвили будет править до 2013 года, а потом, возможно, прибегнет к "путинскому" сценарию, заняв место премьер-министра. Но сейчас заговорили о новом вызове для Саакашвили. Карты в грузинской политической жизни вновь перемешаны с приходом экономического "тяжеловеса" Иванишвили, обладающего состоянием, равному общему госбюджету Грузии. 

- Да-да, конечно. Он сколотил свое состояние в России, что, конечно, делает его подозрительной фигурой для грузинской властной элиты, которая рассматривает его как потенциального "троянского коня". При этом мне сложно сказать, насколько эти опасения оправданы, так как Иванишвили в принципе до сих пор мало артикулировал себя как политик. Он экономический тяжеловес, создавший свой бизнес в России, в банковской и других сферах - к примеру, он обладатель сети аптек. У него также есть экономические объекты и в Грузии, и, как я отметил выше, его состояние равно общему государственному бюджету Грузии. С такими возможностями он мог бы покупать СМИ и вести активную политическую деятельность. И это, безусловно, вызов для грузинских властей. Между тем, правительство уже отреагировало на этот вызов, лишив Иванишвили грузинского гражданства. 

- Ситуация такова, что телеканалы по большей части находятся под сильным влиянием государства. Есть лишь один оппозиционный телеканал (имеется в виду телеканал "Маэстро", который предоставляет эфирное время политическим оппонентам президента Саакашвили - прим.ВК) Печатные СМИ же вполне свободны, как и во многих других соседних странах. 

Но мнение простых людей формируется, как и во всех других постсоветских странах от России до Азербайджана, прежде всего, посредством телевидения и радио. И именно они находятся в большей степени под влиянием государства, что, конечно же, является ограничением свободы СМИ. Ситуация в Грузии в этом отношении, на мой взгляд, лучше, чем, например, в Азербайджане, но все равно и здесь имеются свои ограничения. А по европейским меркам в Грузии позднего периода правления Шеварднадзе СМИ были более свободны, нежели сейчас, при Саакашвили.

- Если посмотреть на инициированные им изменения в конституции, то, с формальной точки зрения, скорее все же нет. Он делает упор на расширении полномочий парламента, повышает роль премьер-министра и несколько урезает президентские полномочия, хотя они продолжают оставаться очень широкими. Эти меры не столь кардинальны, как, например в Киргизии, где на самом деле осуществляется переход к парламентской республике. Я бы не стал характеризовать Саакашвили как автократа наподобие центрально-азиатских лидеров, но в то же время он и его команда обладают монополией на власть. И эта монополия более не подконтрольна обществу.

Что же касается провозглашенной демократизации, то здесь нет особых продвижений. "Революция роз" несла с собой три обещания. Одним из них была демократизация - это обещание было рассчитано, скорее, на внешнюю аудиторию и направлено на Запад. Вторым обещанием было восстановление дееспособности государственных структур, практически утерянной при Шеварднадзе. Это касалось деятельности полиции, административных органов и так далее. И, наконец, третьим обещанием было восстановление территориальной целостности. С территориальной целостностью, как известно, абсолютно ничего не вышло, и сейчас Абхазия и Южная Осетия еще сильнее отделены от Грузии, чем раньше. 

С демократизацией, если судить по европейским меркам, также далеко не все удалось. Грузия при Саакашвили не стала демократичнее, чем она была при Шеварднадзе. Но в улучшении работы государственных структур, бывших в полном упадке при Шеварднадзе, команда Саакашвили достигла значительных достижений. К ним можно отнести реформу полиции, реформу государственной службы, борьбу с коррупцией. Причем, борьба с коррупцией в Грузии оказалась на самом деле успешной, в отличие от остальных постсоветских республик.

Таким образом, картина в Грузии очень смешанная. Есть однозначные успехи, но и негативные итоги, в первую очередь, война и ее последствия. При этом стоит отметить, что в то время, как в других странах развитие происходит линейно, укрепляются автократии, то в Грузии события носят "гибридный" характер - есть как позитивные, так и негативные. Поэтому однобокие суждения о Грузии очень сомнительны. Как в случае Джорджа Буша, который называл Грузию "маяком демократии", так и в случае России, где режим Саакашвили обозначают как "фашистскую систему". Правда лежит где-то в середине.

- Да, я помню, как Саакашвили говорил об этом в прошлом году. В тот момент я сам находился в Грузии и спросил у своих грузинских коллег, что же президент, собственно говоря, имел в виду. Ответа не знал никто. Впоследствии, это заявление прокомментировало его окружение. Президент, по их словам, имел в виду не создание конфедеративного государства, а хотел подчеркнуть интенсивность отношений и высокий уровень сотрудничества между двумя странами. И это, конечно, верно. У Грузии по сути более тесные отношения с Азербайджаном, нежели с более близкой ей в религиозном и культурном плане Арменией. И с реализацией проектов "Южного коридора", о которых постоянно говорят, Южный Кавказ будет играть роль моста. Причем, связь будет между Азербайджаном, Грузией и Турцией - в обход Армении. В этом контексте, грузино-азербайджанское сотрудничество является редким примером хороших добрососедских отношений в регионе. 

- Это, конечно, привычная реакция. Каждая сторона утверждает, что защитила свою позицию и достигла дипломатической победы. Схожая реакция была, к примеру, на доклад Тальявини. Тогда каждая из сторон поначалу утверждала, что заключение доклада им выгодна. Правда, чуть позже каждая из сторон начала жаловаться по поводу заключения. Но я все же думаю, что в конкретном случае с ВТО в выигрыше осталась Россия. По той простой причине, что она, наконец, сможет войти в организацию. Переговоры о вступлении длились с 1993 года. Грузия научилась идти на компромиссы. Хотя очевидно, что на нее было оказано довольно сильное давление. Сейчас можно по-разному позиционировать достигнутый компромисс, и тот факт, что мониторинг границ будет проводить нейтральная фирма также будет интерпретироваться по-разному. Но необходимо понимать, что статус-кво от этого не меняется. Абхазию и Южную Осетию признают только Россия и еще три государства, в то время как остальная часть мирового сообщества отказывается это делать. 

- Да, вполне вероятно, что какое-нибудь островное тихоокеанское государство пойдет на этот шаг. Но я не верю, что прокатится какая-либо значимая волна признаний этих двух республик, как это было, к примеру, в случае с Косово. Думаю, это ограничится лишь небольшим количеством стран, которых сагитирует Россия взамен на какие-либо дипломатические или иные дивиденды. До сих пор это были Никарагуа, Венесуэла - если говорить о более важных государствах. И крошечные страны вроде островного государства Вануату, которое меньше чем сама Южная Осетия…