Пушкин на Кавказе: как поэт путешествовал в Арзрум

Поездка на Кавказ имела и литературный подтекст. Поэт завершал работу над "Евгением Онегиным", планировал встретить ссыльных декабристов, находившихся в действующей армии

1829 году отправился я на Кавказские воды. В таком близком расстоянии от Тифлиса мне захотелось туда съездить для свидания с братом и с некоторыми из моих приятелей. Приехав в Тифлис, я уже никого из них не нашел. Армия выступила в поход

- Пушкин.

В пути он вел записи, опубликованные в 1836 году под названием "Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года".

Не вполне легальный вояж

Кавказский вояж поэта был организован не вполне легально. Официального разрешения высших властей на этот раз получено не было, в регионе шла война, и маршрут поездки Пушкин составлял на свой страх и риск: Москва – Калуга – Орел – Елец – Воронеж – Ростов – Ставрополь – Георгиевск – Владикавказ – Ларс – Коби – Тифлис – Джалал-Оглы – Гергеры – Гюмри – Карс – Зивин – Арзрум и обратно. Согласия сверху на прибытие в действующую армию поэт так и не получил. Зато последовал высочайший выговор за проявленное самовольство.

В своих записках Пушкин неоднократно проводит сравнение увиденного в 1829 году со своими впечатлениями от первой поездки, отмечая, насколько изменился Кавказ, облагорожены те "дикие места", которые в 1820 году становились источником его творческого вдохновения.

Признаюсь: Кавказские воды представляют ныне более удобностей; но мне было жаль их прежнего дикого состояния; мне было жаль крутых каменных тропинок, кустарников и неогороженных пропастей, над которыми, бывало, я карабкался

- Пушкин.

Облагороженность окружающей природы, впрочем, мало сказалась на безопасности путешествия. Поэт отмечает негативный настрой той части местного населения, которая за прошедшие девять лет так и не смирилась с новым статусом в составе империи. Не спокойно было и в христианской части Северного Кавказа, где на дорогах "шалили" разбойники, нападавшие на купцов и одиноких путников. Поэт не стремится к лишней "рисовке", но из текста "Путешествия" ясно следует – поездка была опасной.

Встретил ли Пушкин арбу с телом Грибоедова?

По пути в Тифлис Пушкин встречает придворного персидского поэта Фазил-Хана, который в качестве воспитателя принца Хосров-мирзы сопровождал его "искупительную миссию", в Петербург для принесения извинений русскому правительству в связи с гибелью Грибоедова. Поэт отмечает, что его начальная "восточная" тональность разговора с персидским литератором оказалась совершенно неуместна:

Со стыдом принужден я был оставить важно-шутливый тон и съехать на обыкновенные европейские фразы. Вот урок нашей русской насмешливости. Вперед не стану судить о человеке по его бараньей папахе и по крашеным ногтям.

Что касается знаменитой сцены встречи Пушкина с арбой, на которой перевозилось тело погибшего в Тегеране Грибоедова, описанной в "Путешествии", то среди литературоведов до сих пор продолжаются дискуссии, относительно историчности этого факта. Поэт неоднократно менял подробности встречи в своих черновиках, а в дневниковых записях она отсутствовала. Дата встречи – 11 июня - противоречит имеющимся данным о маршруте и сроках перевозки тела Грибоедова в Россию из Персии. Однако нет и фактов, которые бы позволили посчитать эту историю всего лишь художественным вымыслом. Так что – дискуссия продолжается.

Пушкин в Тифлисе

Прибытие в Тифлис явно подняло настроение путешественнику. Судя по всему, Грузия и ее народ были глубоко симпатичны поэту. Об этом свидетельствуют красочные описания городской архитектуры, народного характера и местных вин, которые произвели на Пушкина самое сильное впечатление:

Вины их не терпят вывоза и скоро портятся, но на месте они прекрасны…кахетинское и карабахское стоят некоторых бургонских.

Веселый, общительный, доброжелательный нрав грузинского народа, по мнению автора, ждал только одного сверх этого – большей образованности.

Как отмечает филолог Валерий Алексеев, в этих примечательных характеристиках присутствует общий подход Пушкина к оценке справедливости и дальновидности политики России в окраинных землях:

Покорение должно проходить так, чтобы приобретение российского контроля сопровождалось просвещением и установлением порядка (именно беспорядок – ключевой концепт, лежащий в основе пушкинского описания азиатской территории в "Путешествии").

Пушкин в Арзруме

Далее путь Пушкина шел на Карс и Арзрум, где в тот момент находился штаб действующей армии. Эта часть пути для поэта была особенно значимой, поскольку он впервые пересек границу территории, которая прежде не была российской

Граница имела для меня что-то таинственное; с детских лет путешествия были моею любимою мечтою. Долго вел я потом жизнь кочующую, скитаясь то по югу, то по северу, и никогда еще не вырывался из пределов необъятной России.

- Пушкин.

Позволение выехать в Арзрум, к месту сражений, поэт получил от самого командующего Отдельным Кавказским корпусом графа Паскевича. Между тем, еще с тифлисской части поездки он находился под пристальным надзором секретной полиции. Всесильный Александр Бенкендорф был категорически против прибытия поэта на линию огня. Воинское начальство из своих соображений первоначально проигнорировало позицию III Отделения. Паскевич был в не меньшей фаворе у императора, мог себе позволить. От великого поэта ожидали, что он увековечит подвиги командующего и доблестной русской армии в своих последующих произведениях.

Пушкин оставил примечательное описание штаба Паскевича и, в частности, состава русского войска, в котором существенную долю составляли мусульманские полки:

В палатке генерала Раевского собирались беки мусульманских полков; и беседа шла через переводчика. В войске нашем находились и народы закавказских наших областей, и жители земель, недавно завоеванных. Между ими с любопытством смотрел я на язидов, слывущих на Востоке дьяволопоклонниками. Около 300 семейств обитают у подошвы Арарата. Они признали владычество русского государя.

Подробное описание сдачи Арзрума составляет одну из лучших частей "Путешествия". Поэт подробно описывает свои впечатления от пребывании в турецкой крепости, делая акцент на все те же детали, свидетельствующие о разнице менталитета. отличии европейского порядка от азиатского беспорядка. Начавшаяся эпидемия чумы заставила Пушкина покинуть действующую армию, но его главная миссия была исполнена – на память потомкам осталось чудесная картина кавказского края - "Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года".