США - Китай: валютная война или вспышка гнева

После того как 11 августа Народный банк Китая (НБК) позволил юаню упасть до отметки 7 по отношению к доллару, многие СМИ начали написать об очередном противостоянии между США и КНР с использованием валют для повышения конкурентоспособности, проще говоря, о ”валютной войне”. Bruegel в материале Is this really a currency war or just a tantrum? отмечает, что это можно назвать валютной войной по ассоциации с торговой войной между США и Китаем. Администрация Трампа поддержала игру, назвав Китай ”валютным манипулятором” после очередной девальвации.

Однако министерство финансов США не следует собственному сценарию при классификации Китая в качестве валютного манипулятора. Сложно рассматривать мини-девальвацию юаня как попытку Пекина начать валютную войну с Вашингтоном. Причина проста: неконвертируемый юань не может вступить войну с долларом, и Федеральный резерв США не может контролировать свою валюту, чтобы использовать ее в качестве оружия против Китая. Другими словами, ни один из двух соперников не имеет инструментов для успешного ведения валютной войны друг против друга.

Что касается доллара, нет никаких сомнений в том, что его стоимость определяется рынком, поскольку в противном случае он не смог бы выполнять функцию резервной валюты в мире, где все еще действуют гибкие режимы обмена для основных валют. ФРС может влиять на доллар с помощью открытой или ограничительной денежно-кредитной политики, но есть много других факторов, которые она и Казначейство не могут контролировать. Одним из важных факторов является неприятие риска: чем больше администрация Трампа закручивает гайки для Китая и тем самым увеличивает риск рецессии в глобальном масштабе, тем сильнее доллар дорожает вопреки желанию Трампа.

В свою очередь НБК гораздо сильнее влияет на стоимость юаня, чем ФРС на стоимость доллара, поскольку китайский банк сохраняет контроль над потоками капитала, и ему не нужно вмешиваться в высоколиквидный валютный рынок, как в случае с долларом. Тем не менее капитал вездесущ, поэтому контроль над ним никогда не будет полностью эффективным. Другими словами, на текущую стоимость юаня действуют спрос и предложение, равно как и на его стоимость в среднесрочной перспективе, независимо от того, что НБК может сделать в конкретный период времени.

Учитывая мини-девальвацию юаня, объявление начала валютной войны можно считать ошибкой по еще одной очень важной причине. НБК оказал давление на рынок путем девальвации, в то время как центральные банки имеют тенденцию двигаться против рынка во время валютных войн. Правда, период девальвации может ввести в заблуждение относительно идеи валютной войны, инициированной Китаем, поскольку она произошла сразу после объявления США о введении дополнительных импортных тарифов на китайские товары. Необходимо рассматривать подобную реакцию не как войну, а как вспышку гнева китайских политиков, столкнувшихся с дополнительным давлением со стороны США. Кроме того, как и во всех подобных случаях, ее последствия могут оказаться негативными, поскольку подобная мини-девальвация вызовет больший отток капитала из Китая и отмену части денежно-кредитного стимулирования, которое центральный банк Китая осуществляет в течение года для поддержания экономического роста. Другими словами, данная мера не поможет китайскому росту, а наоборот, помешает ему.

Важно отличать войну от вспышки гнева. В первом случае есть возможность контролировать инструменты противостояния, а во втором - нет.