Сабит Оруджев: от мастера до министра и ученого

В мае исполнилось 105 лет со дня рождения выдающегося государственного деятеля, известного ученого, министра газовой промышленности СССР, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской и двух государственных премий, члена-корреспондента Академии наук Азербайджана, доктора технических наук, профессора Сабита Оруджева.  "Вестник Кавказа" предлагает читателям ознакомиться со статьей, посвященной Орджеву, которая была опубликована в "Азербайджанских Известиях".

Улица Оптимистов

Морозным утром 19 декабря 1973 года в северном поселке Пангоды состоялся короткий митинг первопроходцев Уренгойского газового месторождения. Открыто оно было еще летом 1966 года, но от первой буровой до промышленного освоения этой богатейшей природной кладовой — путь неблизкий. Как и от поселка Пангоды до Уренгоя. Вроде бы по сибирским масштабам они расположены совсем рядом, в каких-то 120 километрах, но трасса была еще мало изучена. Болотистая тундра, балки, речки, в которые и зимой могут провалиться тяжелые тягачи, многократно увеличивали расстояние. 
С наступлением холодов будущую дорогу осмотрели с вертолета, потом пустили вездеход-разведчик. И только после этого колонна взяла курс на Уренгой. Десант вышел на безлюдный берег реки Евояхи 23 декабря. Машины остановились на том самом месте, где осенью того же года приземлился вертолет министра газовой промышленности Сабита Оруджева. Тогда он, выстрелив из ракетницы, негромко сказал: «Вот здесь и заложим город Новый Уренгой».
В самый канун 1974 года ребята-десантники несколькими вагончиками обозначили первую улицу Нового Уренгоя и назвали ее улицей Оптимистов. Сабит Атаевич, как называли его в те далекие советские времена, узнав об этом, усмехнулся и одобрительно кивнул: «Что ж, оптимизма нам действительно не занимать, только на одном оптимизме далеко не уедешь. Работать надо лучше, думать больше — лишь тогда сумеем что-то дельное сотворить на северной земле». Знавшие его утверждают, что в этих словах — весь Оруджев. И по сей день вспоминают, что был этот незаурядный человек — суровый и добрый одновременно. Строгий и справедливый.
Уроженец бакинского поселка Новханы, Сабит Оруджев прошел путь от рядового нефтяника до самых карьерных высот, занимал посты заместителя председателя Совета Министров Азербайджанской ССР, первого заместителя министра нефтяной промышленности СССР. А когда судьба привела его в газовую отрасль, то за те девять лет, до конца дней своих, что был министром (с 1972 по 1981 год), успел сделать невероятно много. В нынешнем «Газпроме» считают одной из главных заслуг Оруджева то, что он сразу же постарался перевести отрасль на новые экономические рельсы. По воспоминаниям Виктора Черномырдина, бывшего российского премьера и одного из ветеранов газодобывающей промышленности, новый министр реформировал ведомство, превратив его в мощное, хорошо управляемое предприятие, что, в конечном счете, и ускорило создание единой системы газоснабжения, равной которой нет в мире и сейчас. При непосредственном участии министра начали воплощаться в жизнь его прогрессивные идеи: поставлять газ с тюменского Севера через Урал, создать Оренбургский газохимический комплекс, заняться шельфом полярных морей и т.д. В бытность Оруджева министром установки комплексной подготовки газа и компрессорные станции стали в основном производить в заводских условиях, а отдаленные строительные площадки, по сути, превратились в сборочно-монтажные. Благодаря этому резко сократились материалоемкость объектов, затраты труда и сроки сооружения предприятий газовой индустрии. Одно из крупнейших подразделений российского «Газпрома» — «Уренгойгазпром» до сих пор носит имя нашего прославленного земляка, а наиболее отличившиеся студенты Российского государственного университета нефти и газа им. И.М.Губкина получают стипендию им. С.А.Оруджева.
Сибирь давно перестала быть чисто географическим понятием — бескрайними просторами, берущими свое начало от Уральских гор и уходящими все дальше на Восток. Сегодня Сибирь — скорее собирательный образ, трактуемый как рукотворное «энергетическое сердце» России, в создание которого внесли свою лепту тысячи и тысячи наших земляков, уроженцев Азербайджана. Но для западного обывателя Сибирь — это неизменный стереотип, вместивший в себя несколько смутных для него понятий типа непереносимого мороза, рудников, диких безлюдных мест, непроходимой тайги. Но вместе с тем житель Парижа или Лондона, по воле судьбы оказавшийся сейчас в Новом Уренгое, городе, построенном на вечной мерзлоте, будет приятно поражен современным международным аэропортом, абсолютно прямыми просторными улицами, сверкающими офисами нефтегазовых компаний, огромными студенческими комплексами, суперсовременными спортивными сооружениями, высотными многоквартирными домами «нефтегазовой столицы России». Города, заложенного азербайджанцем, сыном бакинского рабочего, Сабитом Оруджевым.
Произошло это, как отмечалось выше, холодным морозным утром 1973 года. Предполярная тундра уже была покрыта снегом, порывистый осенний ветер пытался вырвать из рук собравшихся на праздничный митинг знамена и плакаты. Но настроение у всех — пока еще небольшого отряда геологов, буровиков, авиаторов, (основной «трудовой десант» прибыл в декабре) — было праздничным. Они знали, что им предстоит осваивать одно из крупнейших в мире газовых месторождений и построить новый город там, где даже не разбивали свои кочевья местные оленеводы. Все с нетерпением ждали выступления человека, чье имя еще при жизни стало легендарным.

Остров в русле старой реки

Сабит Оруджев, министр газовой промышленности СССР, должен был дать старт грандиозному проекту по освоению сибирских богатств. Ровно в полдень он сам вбил в промерзшую землю стальной колышек с табличкой «Новый Уренгой». Колышек, ставший впоследствии музейной реликвией уренгойцев, для шестидесятилетнего Сабита Оруджева был и символом его личных трудов, и своеобразной временной вехой: пройден этап огромной подготовительной работы, доказавшей наличие гигантских запасов природного газа на сибирской земле. Вот и побежали первые минуты его личного «звездного часа» — надо было переходить к добыче газа в невиданных ранее промышленных масштабах и одновременно прокладывать трубопровод, который соединил бы месторождение с центром страны. Так Уренгой становился главным делом жизни человека, уже внесшего огромный вклад в освоение нефтегазовых месторождений Азербайджана, Туркменистана, Узбекистана, Оренбуржья, Западной Сибири.
Впервые об Уренгойском месторождении заговорили в 1949 году, когда началось строительство трансполярной железной дороги Салехард–Игарка. Потом дорога была незаслуженно забыта и заброшена как «сталинская», «гулаговская» и бесперспективная. Может быть, тогда или еще раньше Уренгой стали называть «гиблым местом», хотя в переводе с языков местных жителей — хантов и ненцев — это слово означает нечто вроде «острова, стоящего в русле старой реки». Так или иначе, но один из самых молодых заместителей союзных «топливных» министров, Сабит Оруджев, интереса к Уренгою никогда не терял.
За ним всегда признавали огромный организаторский талант, но он еще и очень рано стал крупным ученым — доктором наук. Оруджев не просто верил, что недра Уренгоя хранят гигантские запасы газового конденсата, он еще находил обоснование своей теории о гигантских газовых пластах Сибири в точных расчетах, глубоком научном прогнозе и отстаивал свое мнение в самых высоких кабинетах, порой ставя под угрозу свой, как сейчас бы сказали, карьерный рост.
По-настоящему услышали Оруджева только в середине 60-х годов. Одна за другой отправлялись в тундру геологические экспедиции и возвращались со все более и более убедительными подтверждениями: «большой газ» на Уренгое есть. Личным триумфом для него, бывшего тогда первым заместителем министра нефтедобывающей промышленности, стало известие, что 6 июня 1966 года бригада мастера Полупанова, которую Сабит Атаевич курировал лично, пробурила первую на Уренгое эксплуатационную скважину. И на карте огромной страны появилось новое уникальное месторождение — «Уренгойское». К слову, Сабита Атаевича высоко ценил председатель Совета Министров СССР А.Н.Косыгин, безусловно, обладавший стратегическим видением экономических и политических проблем современности. Вместе с группой экспертов они провели оценку гигантского потенциала нового газоконденсатного месторождения, разработали проект трубопровода, по которому топливо могло бы доставляться к западным границам Советского Союза, и вышли в Политбюро с предложением: СССР готов транспортировать газ в Европу в обмен на признание ФРГ нерушимости европейских границ и итогов второй мировой войны. Такой договор был подписан советским руководством и канцлером ФРГ Вилли Брандтом. Он стал самым серьезным прорывом в отношениях СССР с Германией, да и со всей Европой, и во многом предотвратил трансформацию «холодной войны» в реальную третью мировую.
Однако необходимо было осваивать газовые запасы Уренгоя максимально быстрыми темпами и одновременно тянуть линию трубопровода на тысячи километров в европейскую часть страны. Никто в мире никогда еще не брался за подобный проект, но решение задачи добычи и транспортировки сибирского газа стало политическим и экономическим императивом советского руководства, а ответственность за ее выполнение полностью легла уже на плечи министра газовой промышленности Сабита Оруджева. Сам он даже не мог посчитать, сколько раз ему пришлось бывать на сибирском месторождении. Черномырдин вспоминал, что на Уренгое не было ни одной скважины, чьи бы возможности Сабит Атаевич не знал, как говорят газовики, «наощупь». Он был лично знаком не только с руководителями участков, но и с мастерами, бригадирами вахт, рабочими. Старые уренгойцы помнят, что, несмотря на тяжелейшие условия сибирской зимы, работы не прекращались ни на минуту прежде всего потому, что вахтовые бригады фактически ни в чем не нуждались.
В самом начале января 1978 года было образовано производственное объединение «Уренгойгаздобыча», а 30 мая, гораздо раньше всех самых сжатых сроков, Оруджев лично доложил в Кремль о том, что добыт первый миллиард кубов уренгойского газа. Это была победа!
Сабит Оруджев успел увидеть воплощение своей мечты — Новому Уренгою был присвоен статус города летом 1980 года, за год до смерти. И только двух лет не дожил Сабит Атаевич до пуска в эксплуатацию газопровода «Уренгой–Помары–Ужгород» в 1983 году. А еще через год газ Уренгоя начал поступать в Западную Европу. Когда несколько лет назад пускали в строй новое гигантское месторождение «Заполярный» в 200 километрах от Нового Уренгоя, один из его огромных участков предложено было назвать «Оруджевским». В народе так и говорили — «Земля Оруджева», и память о человеке-легенде оказалась очень долгой.

От мастера до министра  и ученого

Среди замечательной плеяды нефтяников Азербайджана Сабит Оруджев занимает особое место. Американские журналисты в 30-е годы писали об азербайджанских нефтяниках как о «волкодавах нефти». И действительно, буровики, разработчики, геологи очень высоко котировались. Это подтвердилось их участием в открытиях и освоении «второго, третьего и др. Баку» на просторах шестой части суши. А возглавляемое Оруджевым Министерство газовой промышленности довело добычу газа в бывшем СССР до 800 млрд куб. м в год. Привычка добиваться высоких, подчас рекордных достижений, в нефтедобыче осталась у министра еще с военных и послевоенных лет, когда он был управляющим трестом «Азнефтеразведка» и когда были начаты работы по освоению месторождений нефти на Каспии. Первым объектом стали Нефтяные Камни, где 7 ноября 1947 года из пробуренной скважины ударил нефтяной фонтан дебитом 100 тонн в сутки. Так, в акватории Каспийского моря было открыто крупное нефтяное месторождение, на многие годы вперед определившее стабильность добычи нефти в Азербайджане.
Огромный организаторский талант Оруджева раскрывался на всех постах, которые он занимал. К примеру, благодаря его исключительному упорству в Мингазпроме было создано Главное управление разведки морских нефтяных и газовых месторождений на Каспийском, Охотском, Балтийском, Белом морях. Велики заслуги Сабита Атаевича в развитии нефте- и газодобычи не только в родном Азербайджане, но и Западной Сибири, Оренбуржье, Краснодаре, Туркменистане, Узбекистане и других регионах. Многие крупные достижения в техническом переоснащении нефтяной и газовой промышленности, комплексном освоении, в частности крупноблочного строительства, в морских акваториях и районах Крайнего Севера связаны с деятельностью нашего легендарного земляка.
Наряду с большим организаторским талантом Оруджев был известен и как серьезный ученый. Под его руководством и при непосредственном участии успешно проводились научно-исследовательские и проектно-конструкторские работы по комплексным и рациональным способам разработки и добычи нефти и газа, созданию новых конструкций морских нефтегазопромысловых сооружений в суровых природно-климатических условиях северных территорий и акваторий. Оруджев является автором более 200 научных работ, 10 монографий, многочисленных авторских свидетельств. Под его руководством впервые были проведены исследования влияния качества нефти на рентабельность нефтяной промышленности. А характеристика потенциального содержания и выхода нефтепродуктов из 28 сортов нефти Азербайджана позволила установить, что себестоимость нефти Азербайджана в 2 раза, бензина — в 1,5 и масел — в 3-6 раз меньше среднестатистических данных в целом по СССР. Эти цифры и послужили главными аргументами в спорах со сторонниками сокращения буровых работ в Азербайджане. В связи с огромными объемами добычи нефти (в среднем 600 млн тонн в год) остро встал вопрос об увеличении нефтеотдачи пластов, использовании вторичных методов добычи, так как увеличение добычи на 5-7% позволяло получить дополнительно 30-40 млн тонн нефти при незначительных затратах.
Изучив большой фактический материал по месторождениям Азербайджана, Татарстана, Башкортостана, Туркменистана, Оренбурга по многочисленной группе факторов, Оруджев дал подробные рекомендации об экономической целесообразности использования вторичных методов закачки нефти и газа, термовоздействия, поверхностноактивных веществ (ПАВ) и др. в соответствующих благоприятных условиях. А проанализировав состояние нефтегазодобывающей промышленности Ирака и других стран Среднего и Ближнего Востока, где залежи нефти приурочивались к карбонатным коллекторам в мезозойских отложениях, обосновывает рациональный комплекс по поискам и эксплуатации аналогичных месторождений в Чечено-Ингушетии и позже на Северном Кавказе и в Центральной Азии.

«Я не сделал ни одного дурного поступка»

Здесь, в Баку, память о нем хранят его родственники — племянник Азер и племянница Аза Оруджевы, ее супруг Руфат Махмудов. О знаменитом дяде напоминает и дачный домик в бакинском пригороде Мардакан, недалеко от которого живут Аза ханым с супругом, долгие годы проработавшим со своим знаменитым шурином, и где в пятидесятые-шестидесятые вся большая дружная семья собиралась за круглым дачным столом. Домик был построен в 1949 году, аккурат в то время, когда в далекой Сибири начиналось строительство трансполярной железной дороги Салехард–Игарка и специалисты впервые заговорили об Уренгойском месторождении, которому суждено было стать судьбоносным для будущего союзного министра.
Чтобы поделиться воспоминаниями о дяде, приехал и другой племянник министра — Азер Оруджев, тоже нефтяник по профессии. За чашкой ароматного чая вприкуску с вареньем из плодов мардаканского сада родственники рассказывают о том, кого видели не так часто, как хотелось бы, но запомнили навсегда. Вспоминают как невероятно трудолюбивого человека, который, даже наведываясь в родной Баку — в командировку или в отпуск, никогда не отдыхал, а работал, работал и еще раз работал. Был бескорыстным, не любил алчных и жадных людей. Даже дачу его потомки достраивали еще десять лет после его смерти. Превыше всего ценил честь. И словно бы пророчески часто повторял: «Я не сделал ни одного дурного поступка и после моей смерти никто не скажет обо мне плохого слова».
Младшие Оруджевы могут говорить о своем дяде часами, но никто из них не может припомнить его ни с удочкой в руках, ни копающимся в саду, ни просто возлежащим в дачном гамаке или диване с книжкой или газетой. В любое время дня — строгий костюм, строгий стиль, строжайшая дисциплина. И неимоверная требовательность к себе. Без этих качеств, говорят они, Сабит Атаевич не смог бы руководить коллективом нефтяников, сработаться с такими руководителями, как Сталин, Багиров, Хрущев, Брежнев. Это было суровое время, закалявшее характеры людей. Когда в апреле 
1945-го Сабита Оруджева вызвали в ЦК партии, он был спокоен и хладнокровен. Собрал узелок с предметами первой необходимости, аналог нынешнего тревожного чемоданчика, и прибыл в ЦК. Там его поводили по кабинетам, порасспрашивали, потом объявили, что надо ехать в Москву. «Неужели сразу в московский НКВД? — промелькнуло в голове у нефтяника, — где же была допущена ошибка, на каком нефтепромысле?». А потом выяснилось, что ни о каком аресте речь не идет, просто его за ратный труд отправляют в Москву на парад Победы. Где он близко видел Жукова на знаменитом белом коне и потом рассказывал своим близким о пережитых впечатлениях. Вообще военное время было для него очень значимым, именно о нем он сохранил самые трогательные воспоминания — как работали не покладая рук денно и нощно, как делились радостями и горестями, а особо отличившихся работников премировали пончиком, а самых-самых лучших — двумя. Об этом он с удовольствием рассказал азербайджанскому журналисту, бывшему собкору «Комсомольской правды» Элеоноре Абаскулиевой, которой посчастливилось взять у него интервью в его московском кабинете. Кстати, то интервью по его настойчивой просьбе было проиллюстрировано фотографией в военной форме: гимнастерка, портупея, петлицы со знаками отличия.
О его принципиальности ходили легенды. И таким он был не только на работе, с коллегами и сослуживцами, но и дома. Племянник Азер Оруджев рассказывает, что когда он приехал к нему в Москву показать кандидатскую диссертацию, дядя-министр внимательно изучил ее, потом стал задавать вопросы, откровенно придираться. Ему хотелось, чтобы племянник убедил его в правильности выбранной темы и необходимости морской нефтеразведки. «Вообще он очень не любил, когда с ним соглашались сразу же. Он любил сопротивление, споры, дискуссии», — вспоминает Азер муаллим. После аргументов племянника министр все же послал работу на рецензирование, предварительно вырвав титульный лист, на котором стояла общая для обоих фамилия — Оруджев. Чтобы она не мешала рецензенту быть объективным.

СПРАВКА:
Родился Сабит Оруджев 31 мая 1912 года. Трудовую карьеру начал в шестнадцать лет — сельским учителем. В 1936 году окончил Азербайджанский индустриальный институт и в этом же году начал работать в тресте «Орджоникидзенефть» механиком компрессорной станции. Затем помощником мастера, мастером по добыче нефти, заведующим промыслом, управляющим объединением «Азнефть» и трестами «Сталиннефть» и «Бузовнанефть». Далее — главным инженером объединения «Краснодарнефть», начальником объединения «Азнефтеразведка» и главных управлений по разведке и разработке морских месторождений нефти, замминистра нефтяной промышленности СССР, зампредседателя Совмина Азербайджанской ССР. Непосредственно перед назначением на пост министра газовой промышленности СССР в 1972 году десять лет занимал ответственные посты в Госплане СССР и госкомитетах по топливной, химической и нефтяной промышленности. И девять последних министерских лет под руководством Сабита Атаевича были знаменательны колоссальной работой по развитию и повышению надежности единой системы газоснабжения страны, ускоренному вовлечению в разработку крупнейших газовых и газоконденсатных месторождений в районах Средней Азии, Оренбургской и Тюменской областей, техническому перевооружению газовой промышленности страны.