Эдуард Маркаров: "Анатолий Банишевский был сильным футболистом и отличным парнем"

Сегодня исполнилось бы 72 года легендарному советскому азербайджанскому футболисту, капитану бакинской команды "Нефтчи", заслуженному мастеру спорта СССР Анатолию Банишевскому. В преддверии этой даты в Москве по инициативе автора книги "След кометы. Страницы жизни Анатолия Банишевского" Азера Джангирова состоялась встреча бывших игроков "Нефтчи", на которой футболисты поделились своими воспоминаниями о своем капитане и лучших годах своей спортивной карьеры. "Вестник Кавказа" побеседовал об этом с бывшим нападающим "Нефтчи", заслуженным мастером спорта СССР Эдуардом Маркаровым.

- Эдуард Артемович, в первую очередь хотим вас спросить о вашей легендарной тройке Банишевский-Маркаров-Туаев. Вы были лучшей тройкой нападающих в Советском Союзе рубежа 1960-х - 1970-х годов. В чем был ваш секрет успеха?

- Большого секрета тут нет, главное – это понимание. Футбол – это не просто, как принято говорить, игра ногами, футбол – это мысль. Я бы даже сопоставил его с игрой шахматистов, которые думают на несколько ходов вперед и знают, что может предпринять противник. У нас была хорошая сыгранность, и мы знали, что в какой момент должны делать, мы понимали друг друга. Банишевский, конечно, – одна из легенд советского футбола. Анатолий Банишевский и Казбек Туаев были чистыми нападающими, до них были Адамас Голодец и Юрий Кузнецов, и каждый был интересен и индивидуален на той позиции, где играл. Казбек Туаев, будучи старше нас с Банишевским, был индивидуальным игроком. Толик Банишевский всегда знал, где нужно находиться для взятия ворот, чтобы забить гол. Я, в свою очередь, знал лучшие стороны Казбека и Банишевского и, когда ушли Голодец и Кузнецов, стал играть на позиции Кузнецова. Юра Кузнецов – это тоже один из великих футболистов, который мог читать то, что не может прочесть противник. Он всегда мне говорил: "не твое дело", "ты только откройся, а остальное – мои проблемы", был, на самом деле, очень сильным игроком. Когда команда осталась без Кузнецова и Голодца, Толику нужно было место, и я откатился назад, а он стал играть впереди. Благодаря хорошей сыгранности, угадать и поймать нас противнику было очень тяжело. Мы, между тем, знали каждый шаг противника, изучали его и смотрели, где его сильные стороны, а где слабые, и старались играть на наших сильных сторонах и слабых сторонах противника. Поэтому наш треугольник был очень интересен, Союз тогда воспринимал нас как одних из лучших нападающих в то время.

- Болельщики со стороны видели, что вы очень сыгранная и дружная команда. Какой была атмосфера внутри коллектива?

- У нас тогда собрался очень здоровый, хороший коллектив, в основном, из молодых ребят, но были игроки и постарше. У нас не было никакого насилия или давления, мы объясняли молодым ребятам, как можно сыграть не с тех позиций, что мы взрослые, знаем больше и учим, а как желательно это делать. Внутри команды была очень крепкая спайка, мы уважали друг друга, не бывало скандалов, каких-то проблемных вопросов, подковырок. У "Нефтчи" был очень интересный состав, и тут я имею в виду нас и как футболистов, и как людей. За это я благодарен, в первую очередь, Борису Андреевичу Аркадьеву, это был великий тренер, который из Москвы приехал тренировать в Баку. Он меня и пригласил в команду. Еще я благодарен Юре Кузнецову, который научил меня мыслить, ведь я, как и Банишевский, пришел в команду сырой, то есть голы мы забивали, а вот продолжения мысли не улавливали. Юра был как раз из игроков-шахматистов, на несколько ходов наперед знал, что и как делать, и привил это мне. Когда я отошел под нападающего, то пользовался уже головой, а не ногами.

- Как складывались отношения с болельщиками? Не секрет, что бакинские болельщики были довольно требовательными.

- Это действительно так. Болельщики могли нас и поругать во время игры, когда что-то в команде не ладилось и игра не идет, как должна идти. Ругали довольно крепко, но и хвалили тоже. В отношениях с болельщиками было больше плюсов, чем минусов. Команда, разумеется, не может систематически двигаться только вперед, бывают пробелы, травмы, спады – но их у нас было меньше. Мы любили болельщиков, а болельщики любили нас: если бы мы играли плохо, на стадионе не собиралось бы 40 тыс зрителей. Полный стадион каждую игру с любой командой – свидетельство того, как мы уважали друг друга.

- Расскажите, пожалуйста, каким Анатолий Банишевский пришел в команду?

- Когда Толик вклинился, я уже лет пять играл в основном составе, а он попал в дубль. Каждая команда имела второй состав, где проверялись молодые игроки или восстанавливались после травмы опытные. Толик начал играть в дубле, поскольку в то время все через это проходили, и показал себя с очень хорошей стороны, как игрок, который может забить. Он был скоростной, особенно сильной его стороной была игра головой, как мы говорим, на втором этаже. Его быстро заметили. Адик Голодец и Юра Кузнецов тогда заканчивали выступать, я играл в паре с Казбеком Туаевым, и Толик подключился к нам, это был 1965 год. Я, как уже говорил, откатился назад и стал свободным художником: меня тренер ни в чем не ограничивал, а чистыми нападающими играли Толик и Казбек. Тут надо сказать, что в сборную просто так не попадаешь, игрок должен был себя показать, проявить, и Толик себя показал, он точно заслуживал того, чтобы играть в сборной. Он, в принципе, был одним из лучших нападающих Советского Союза. Были Никита Симонян, Григорий и Владимир Федотовы, Эдуард Стрельцов, Виктор Понедельник, и Толик был в этом списке лучших игроков передней линии.

- Как быстро он влился в коллектив?

- Очень быстро влился. Так происходит не с каждым, потому что коллектив не всех воспринимает, и это уже говорит о том, каким хорошим, порядочным человеком он был. Можно сказать, у него не было никаких "но": он был и сильным футболистом, и отличным парнем. Сам влился в команду, и команда его приняла.

- Не могли вы поподробнее рассказать о вашей игре на лондонском чемпионате мира по футболу 1966 года?

- Перед чемпионатом мира мы поехали на 3-4 товарищеские игры, играли в Швеции, откуда вылетели в Англию. Нас тренировал Николай Морозов, и он взял нас дуэтом, Маркарова и Банишевского. В Швеции мы первую игру вышли вдвоем в паре, я то забивал, то отдавал, тогда я уже очень хорошо играл, в последующие игры то Банишевский играл, то я, как-то у нас связь разбилась, да и Эдуард Малофеев был помощнее меня. Уже в Лондоне игры показали, что у нас не та связка, которую можно было использовать в чемпионате мира, и я попал в хороший, глубокий запас. Что интересно, тогда не было замен: какие 11 человек вышли на поле, те и доигрывают игру до конца, и не важно, получил ли кто-либо травму или красную карточку. Если вратарь травмирован, тогда один из игроков становится вратарем за него. Я в итоге сыграл одну игру, а Толик играл все игры, и очень неплохо. Так получилось, что мы там вместе не играли: я вышел на игру, которая уже не давала никаких очков, мы уже знали, что будем бороться за третье-четвертое место, и основным игрокам, которые сыграли все игры до того, дали отдохнуть. Толик отдыхал, а я вышел на поле вместе со Славой Метревели и Валерой Поркуяном.

- С "Нефтчи" работали одни из лучших специалистов Советского Союза. По вашему мнению, кто из тренеров внес наибольший вклад в развитие команды?

- Мое субъективное мнение, что лучшим, положившим начало, был Борис Аркадьев. При его руководстве не только я попал в состав команды, но и многие другие хорошие ребята. Он чувствовал, видел, знал наперед, будет ли тот или иной игрок великим или средним. С него, по сути, все и началось. После него были Алекпер Мамедов, Василий Соколов и, конечно, Ахмед Алескеров. Он пришел в 1966 году, и именно при нем мы и взяли ту "бронзу" чемпионата СССР 1966 года. 

- Вы как-то проводили досуг вместе с другими игроками, помимо работы на поле и тренировок? Дружили ли семьями или просто общались где-то вне стадиона?

- Конечно, дружили, хотя, во-первых, были разного возраста, во-вторых, со всеми сразу дружить не получится, это нормально. Мы и семьями дружили, и выезжали вместе на море, на пляж, отдыхали, когда был свободный день. То есть дружба была у нас не только в футболе, но и семейная, причем на хорошем, высоком уровне. 

- Можно ли сказать, что в те славные годы "Нефтчи" Баку как город жил футболом?

- Футболом тогда жил не только город, но и районы. Специально давали в районы бесплатные автобусы, чтобы люди приезжали посмотреть игру. С телевизорами в этих районах было плохо, и они по три-четыре часа ехали на автобусах в Баку, чтобы посмотреть на команды. Именно поэтому с любой командой, что мы играли, был полный стадион. Они любили нас, а мы уважали их и, выходя на поле, должны были отдать все для того, чтобы не обидеть своих болельщиков. После игры бывало, что невозможно выехать со стадиона – так много людей приезжало, приходилось даже свои машины оставлять на даче и ждать часа полтора-два, пока народ разойдется. Баку, конечно, интересный город, бакинцы – интересные люди. Там ведь жила не одна национальность, а много, и в Баку не было различения, кто армянин, кто русский, кто азербайджанец. Это был интернациональный город. Когда мы приезжали куда-либо и меня спрашивали: "Бакинец из Баку, да? А кто вы по национальности?", я отвечал: "А что такое национальность?", говорил, что в Баку на такой вопрос отвечают просто "бакинец!". Там не было ажиотажа из-за национальности, и это было просто здорово. Так и жили.

- Вы сейчас скучаете по Баку?

- Скучаю. Я родился и 29 лет прожил в Баку. В 29 лет переходить из одной команды в другую было не просто, ведь в наши советские времена о парне 25-26 лет говорили, что он уже взрослый, а не как сейчас, когда 25 лет – это еще все впереди. В 2009 году в Баку приезжала делегация из Армении, я в ней участвовал, и, честно говоря, не узнал родной город. В мое время из аэропорта до центра было где-то около часа на машине по дороге в одну линию – а сейчас огромную трассу построили, три линии в каждую сторону. Мне очень понравился город. Нас принимал президент республики Ильхам Алиев, нас по протоколу представили, но, когда дошли до меня, президент сказал "Маркарова не надо представлять, мы Маркарова хорошо знаем, это легенда двух республик". А в конце, когда уже поговорили о дружбе, об искусстве, о спорте, наступил последний этап – общий снимок. Президент отозвал меня в сторону и попросил фотографа сначала снять нас вдвоем. У меня есть и эта фотография, где я с Алиевым, и общий кадр. Приняли нас тогда хорошо, показали тот дом, где я жил, честно говоря, сам бы я его не узнал, так его преобразили. В общем, мне Баку понравился.

- А если поговорить немножко об азербайджанском футболе, что вам дал азербайджанский футбол?

- Азербайджанский футбол дал мне все, и то, и это, и другое. Он меня воспитал, так что, когда я в 29 лет переехал в Ереван играть за "Арарат", это уже был серьезный шаг взрослого футболиста.

- В этом году Россия принимает Чемпионат мира по футболу. Будете смотреть, болеть?

- Мы уже давно начали болеть и волноваться, поскольку такое мероприятие проходит именно здесь, в России. Мне лично это очень приятно. Будет еще приятнее, если наши попадут в тройку призеров. Лично я буду доволен, потому что, хотя и есть команды посильнее нашей, но это будет домашний чемпионат с огромным желанием и поддержкой болельщиков, так что надо постараться. Мы будет только рады победам нашей сборной.