Геворг Мирзаян: "Россия проживет и с плохими российско-армянскими отношениями, в отличие от Армении"

Подписание соглашения между Арменией и Евросоюзом породило множество противоречивых оценок этого события для российско-армянских отношений, включая новую волну русофобии среди радикально настроенных граждан Армении, удар которых на этот раз пришелся на российские телеканалы и российских экспертов, давших взвешенный анализ последствий нового этапа сближения Еревана с Западом (Армянские националисты против российских телеканалов и экспертов). "Вестник Кавказа" побеседовал с одним из подвергшихся агрессивной критике радикалов политологов, доцентом Департамента политологии Финансового университета при правительстве РФ Геворгом Мирзаяном о "виртуальной диверсификации" внешней политики Армении и угрозах российско-армянским отношениям со стороны националистов.

- Геворг Валерьевич, в чем заключается суть "виртуальной диверсификации" внешнеполитического курса Армении, проявившейся в заключении нового соглашения с Евросоюзом?

- Само по себе соглашение между Арменией и ЕС не является документом о Евроассоциации, ничего подобного там нет даже теоретически. Это соглашение подразумевает лишь сближение Армении с Евросоюзом по целому ряду параметров, прежде всего экономических, а также получение от этого ряда выгод, ЕС при этом обязуется поддержать Армению, в том числе финансово, в проведении ряда реформ.

Здесь есть два негативных момента. Во-первых, "Восточное партнерство" как структура само по себе имеет ярко антироссийскую направленность, это мало кто скрывает из экспертов (хотя никто из политиков, конечно, об этом вслух не скажет). Участие Армении в этой организации вызывает у России ряд вопросов относительно обязательств республики, взятых по евразийским организациям и по ОДКБ. Во-вторых, Евросоюз долгое время отказывался работать с Арменией по принципу "и-и" (когда Ереван не выбирает между ЕС и Россией по принципу "или-или", а сотрудничает и с теми, и с другими). В конечном счете, оба момента были разрешены, Евросоюз согласился с армянским принципом, а Россия согласилась, что в том виде, в котором соглашение будет подписано, оно не будет ущемлять обязательства Армении ни по ОДКБ, ни по евразийскому направлению.

"Виртуальная диверсификация" здесь в том, что Армения, на самом деле, продолжит зависеть от России в том же объеме, что и прежде. В теории, любые соглашения с различными центрами силы заключаются для диверсификации внешнеполитических и внешнеэкономических связей, дабы страна не зависела целиком от одного или нескольких ключевых партнеров. На практике у всех других стран, подписавших соглашения об ассоциации в рамках "Восточного партнерства", цель была не диверсификация связей, а полный уход на Запад (к примеру, в украинском соглашении речь идет о полном политическом и экономическом закабалении Украины со стороны ЕС, включая обязательства Киева принимать внешнеполитические оборонные решения только после согласования с ЕС). В случае с Арменией произошло нечто иное. Об уходе на Запад речь не идет. Да, значительная часть армянского внешнеторгового оборота приходится на Европу, но в политическом, оборонном и инвестиционном плане Армения полностью зависит от Москвы.

Но здесь речи нет и о реальной диверсификации – соглашение с ЕС не «разбавляет» политико-оборонную зависимость Армении от России. Смысл и важность соглашения в том, что оно смягчит армянское недовольство чрезмерной зависимостью страны от РФ.

Психологически это недовольство понятно и объяснимо: общество, которое зависит от другого государства, чьи интересы не всегда совпадают с армянскими, тяготится этой зависимостью и требует от властей изменить ситуацию. Проблема, разумеется, в том, что с этой ситуацией покончить нельзя. Других стран, способных гарантировать безопасность Армении нет, и власти понимают, что этот запрос общества реализовать на практике объективно невозможно. Однако возможно "бросить косточку" гражданам, показать, что Ереван заключил с Европой соглашение и добился таким образом диверсификации, которой желает население. Это я и называю "виртуальной диверсификацией": все считают, что диверсификация есть, а на самом деле ее нет и не может быть.

- Несет ли подобная "виртуальная диверсификация" какие-либо угрозы для российско-армянского союзничества, возможен ли дальнейший содержательный крен Армении в сторону Запада?

- Сама по себе "виртуальная диверсификация" никаких угроз не несет – но угрозы содержатся в трактовках этого события как отдельными группами российских ура-патриотов, так и радикальной частью армянского политико-академического сообщества и интернет-активистами, которые почему-то считают, что разбираются в мировой политике и функционировании международных отношений. Они уверены в том, что Смоленская площадь является филиалом армянского МИД, а Старая площадь является филиалом администрации президента Армении, они отказываются принимать, что российско-армянские отношения объективно равноправны, но не равнозначны. Вот от них идут угрозы, и они сохранятся если таких людей не обуздать, не убрать из политического поля. Москва на этом пространстве работает, реакция Кремля была достаточно однозначной, телеканал "Звезда" извинился за свою передачу о подписании соглашения. В Армении, напротив, мы такого не видим – там сейчас разгул ура-патриотов, которые своими криками никакой пользы армяно-российским отношениям не приносят.

Что же касается содержательного крена, то развитие экономических отношений, безусловно, будет, возможно, в Армению придут какие-либо европейские инвестиции. Но опять же, ни Европа, ни США, ни любое другое государство не способно заменить Москву в том комплексе связей, который Россия имеет с Арменией. Они не способны быть ни формальным гарантом безопасности Армении, ни неформальным гарантом статус-кво в Карабахе. Поэтому Россия останется основным игроком. Конечно, никто не мешает Еревану отказаться от контактов с Москвой, но только в том случае, если он захочет самоубиться. Смена внешнеполитического курса станет последним серьезным внешнеполитическим актом со стороны Армении. Если сегодня она откажется от союзных отношений с Россией, завтра ее просто съедят Турция и Азербайджан.

- Как вы оцениваете метафору "разладившегося брака", популярную сейчас при описании текущих российско-армянских отношений? Почему, на ваш взгляд, эта метафора встретила столь резкое неприятие у части армянского общества?

- Им не понравилось, что Армению сравнили с женой. В консервативных обществах, видимо, жена – это существо второго сорта. Также им не понравилось, что Армению сравнили с гулящей женой. Вторая претензия действительно имеет право на существование, хотя изначально речь шла только об аналогии. В беседе с отдельными группами людей, одержимыми комплексами, очень трудно приводить какие-то аналогии ситуаций, поскольку они сразу начинают воспринимать все буквально.

Речь ни в коем случае не идет о развалившемся браке, ведь соглашение не подрывает контактов Еревана с Москвой и армянские обязательства в отношении России. Если развивать аналогии, то это скорее как если бы жена или муж пошли куда-нибудь с друзьями выпить в бар, что не является основанием для расторжения брака или обвинения в супружеской неверности. Это право на личную жизнь при сохранении всех тех обязательств, которые были взяты перед алтарем, и здесь ничего плохого или страшного нет.

- Как, на ваш взгляд, следует воспринимать негативные оценки объективного анализа армяно-российских отношений, в том числе и ваших работ на эту тему?

- Люди, которые не принимают решения, могут просто посмеяться над ними. Но люди, которые принимают решения, должны посмотреть вокруг и трезво содрогнуться от того вреда для публичной дипломатии и отношений между двумя государствами, который наносят эти радикальные критики. И должны накинуть на них намордник.

Здесь интересно, опять же, то, что Россия поступила в отношении таких критиков достаточно прагматично, попросту извинившись, дабы эти заявления более не повторялись – и это при том, что России это хоть и нужно, но не жизненно необходимо. Москва проживет и с плохими армяно-российскими отношениями, в то время как Ереван, чья безопасность зависит от хороших, тесных и конструктивных отношений с Москвой, занял пассивную позицию, опасаясь толпы местной армшизы (той самой группы ура-патриотических активистов) и их реакции. Армянское руководство не смогло угомонить этих "активистов", посчитавших себя политологами и международниками.

- Если говорить более широко, почему известные российские армяне регулярно подвергаются жесткой критике и даже остракизму из самой Армении, несмотря на то, что многое делают для пропаганды армянских точек зрения в России?

- Известные армяне в России привыкли жить в свободном обществе, где есть право на свободу мнения, отличного от навязываемого мнения армшизы. В Армении, отчасти в силу объективного состояния осажденного государства, пассионарная часть общества требует некой единой точки зрения на любой вопрос, и отход от такой точки зрения трактуется как национальное предательство. С точки зрения «общества в осаде», это, может быть, и объяснимо, но нецелесообразно. Подобный идеологически тоталитаризм очень сильно мешает развитию государства, потому что не дает альтернативной точки зрения и возможности для трезвого анализа ситуации.

Еще, конечно, есть этнический момент. Почему-то часть армян считает, что если у человека армянская фамилия, то он обязан защищать интересы Армении, а не интересы государства, гражданином которого он является. СССР был прекрасен в том числе и тем, что там люди пытались преодолеть рамки национально-этнического и выйти на ощущение себя гражданской нацией. В России пытаются восстановить эту гражданскую нацию, в рамках которой неважно, армянин ты, таджик, узбек, азербайджанец или русский – ты защищаешь интересы своего государства, то есть России. Некоторым людям просто этого не понять, они ментально до этого не доросли. Или, наоборот, от этой концепции ментально деградировали.