Новая глава в отношениях между Ираном и Турцией серьезно повлияет на Сирию

Региональное соперничество между Ираном и Турцией, а также поддержка, которую они оказывают противостоящим друг другу сторонам в сирийской гражданской войне, уже более шести лет остаются серьезными препятствиями для поиска политического решения сирийского конфликта. Однако недавнее сближение между Тегераном и Анкарой возродило надежду на то, что через политический процесс все же получится найти устраивающее всех решение, что казалось маловероятным еще месяц назад.

Как сообщает Al-monitor в материале New chapter in Iran-Turkey ties could have major impact on Syria, официальный визит начальник Генштаба ВС Ирана Мохаммада Багери 15 августа в Турцию, в ходе которого он провел встречи с высокопоставленными турецкими официальными лицами, в том числе с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом, интерпретировался наблюдателями как начало новой эры в отношениях между двумя странами. Действительно, тот факт, что Багери является военным, а не политическим чиновником, можно считать признаком того, что на встречах шло обсуждение координации действий на оперативном уровне, а не политические дискуссии.

Беспокойство по курдскому вопросу также способствовало сближению сторон. Курдский вопрос может стать краеугольным камнем в любом соглашении между Тегераном и Анкарой по сирийскому кризису. Иракские курды готовятся к сентябрьскому референдуму о независимости. Курдские боевики в Сирии под знаменем поддерживаемых США Сирийских демократических сил (СДС) продвигаются к ″столице″ боевиков ИГИЛ Ракке, и СДС стремится сохранить свои позиции на обширной территории в северной Сирии. Опасность распространения влияния курдов из Ирака на Сирию становится реальностью - Иран и Турция могу стать следующими.

В этом контексте сотрудничество для устранения общей угрозы может стать наиболее рациональным вариантом для Ирана и Турции. Заявления Эрдогана о возможной совместной иранско-турецкой военной операции против курдских боевиков указывают, насколько серьезно обе стороны относятся к нынешней ситуации. Хотя его предложения и были отвергнуты Корпусом стражей Исламской революции, это не означает, что стороны не заинтересованы во взаимодействии на этом направлении.

На данный момент кажется, что главной причиной отказа Ирана от совместной операции является готовность Анкары расширить ее на Ирак, где целью может стать главный штаб Рабочей партии Курдистана в Синджаре и в горах Кандиль. Иран не готов проводить подобную операцию с Турцией, поскольку, с одной стороны, иракское правительство неоднократно выступало против любого турецкого военного присутствия на своей территории, а с другой стороны, Иран не собирается предоставлять Турции еще больше пространства для маневра в Ираке.

Вместо этого есть более вероятный сценарий, при котором обе стороны определят свои зоны влияния в Сирии и продолжат координировать действия для достижения общих целей. При этом варианте Иран может одобрить новую турецкую операцию в северной Сирии против курдских групп, а Анкара может согласиться на продвижение сирийской армии и проиранских сил в восточной Сирии, особенно в Дейр-эз-Зоре. В этом случае турецкая операция помешала бы созданию курдской автономии на севере, в то время как события на востоке ограничили бы действия сил СДС вокруг Ракки и не позволила бы им продвигаться дальше.

Если такое соглашение будет заключено, это напрямую повлияет на Астанинский процесс. После последнего раунда переговоров в Астане 5 июля было объявлено, что договориться о создании зон деэскалации в Сирии не удалось из-за того, что Тегеран и Анкара не смогли прийти к компромиссу по одной из четырех зон, которая должна была располагаться в Идлибе. Теперь, после расширения сотрудничества между Ираном и Турцией во время следующего раунда переговоров в Астане возможен прорыв. Некоторые турецкие источники уже заявляют, что вопрос с Идлибом был разрешен во время визита Багери в Турцию.

Что касается России, похоже, что до тех пор, пока всеобъемлющее соглашение между Ираном и Турцией приводит к сохранению разработанной Россией системы зон деэскалации, Москва будет приветствовать его. В конце концов, подобное соглашение можно рассматривать как еще один шаг к усилению так называемой российско-иранско-турецкой оси в Сирии.

Хотя до сих пор Москва пыталась придерживаться нейтральной позиции по курдскому вопросу в Сирии и даже установить тесные связи с некоторыми курдскими группами, теперь она заинтересована в предотвращении дальнейшего продвижения курдов в Сирии вместе с Анкарой и Тегераном. Тот факт, что СДС поддерживаются США, означает, что если они получат контроль над Раккой, Вашингтон получит больше влияния в будущем Сирии, что противоречит интересам России.

С другой стороны, сирийские курды продемонстрировали готовность продвигаться на запад к Средиземному морю после победы над ИГИЛ. Учитывая тесные связи между курдами и Вашингтоном, этот шаг представляет прямую угрозу российским военным базам, расположенным там, особенно если курды одобрят создание американской базы в этом районе. Это объясняет, почему Россия оказывает все большую авиационную поддержку сирийской армии в восточных районах Сирии.

В целом, в настоящее время основные интересы трех центральных игроков в сирийском конфликте - России, Ирана и Турции - совпадают. Стоит ожидать, что уже сложившаяся политическая координация между тремя сторонами трансформируется в более ощутимое взаимодействие.