Турция демонстрирует военную мощь в Катаре

Одним из ключевых аспектов повестки дня визита президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в Саудовскую Аравию, Кувейт и Катар 23-24 июля стало продолжающееся военное присутствие Турции в Катаре. Коалиция арабских стран, возглавляемая Саудовской Аравией, порвала связи с Катаром в начале июня. Страны требуют от Турции закрытия своей базу, в дополнение к десятку других пунктов. Доха и Анкара категорически отвергли это требование, назвав его нарушением суверенных прав.

Как пишет Al-Monitor в статье Turkey flexing military muscle in Qatar, выживание катарского режима, которому Эрдогану оказал поддержку во время провалившегося военного переворота год назад - жизненно важные вопросы для Анкары. Это одна из причин, по которой Турция намерена расширить свое военно-стратегическое партнерство с Катаром. Число турецких солдат в "штабе совместной тактической дивизии" в Дохе достигло 300. Сейчас это оперативная группа батальонного уровня. Источники в Анкаре заявили Al-Monitor, что к 2018 году присутствие Турции в Катаре достигнет бригадного уровня (около 3000 человек). У турецкой базы будет свой собственный морской порт и взлетно-посадочная полоса, изначально для беспилотных летательных аппаратов, а затем для военных полетов. Вполне вероятно, что к концу 2018 года там будут дислоцированы турецкие военно-морские элементы, которые будут патрулировать залив, а турецкие беспилотники будут следить за воздушным пространством над Катаром и Персидским заливом.
По словам военного аналитика Чана Касапоглу, отправленные 3000 турецких солдат эквивалентны почти трети всех активных катарских военных. Таким образом, в рамках двусторонних соглашений между Анкарой и Дохой эта база будет играть важную роль в планировании оборонной стратегии Катара, а также в региональной повестке дня эмира.

"Развертывание войск в Катаре, вероятно, приведет к большей конкуренции и напряженности в отношениях между Турцией и ОАЭ. Тем не менее до тех пор пока Анкара сможет наладить отношения с Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), прежде всего с Саудовской Аравией, политический конфликт с ОАЭ будет находиться под контролем", - заявил Касапоглу.

В настоящее время военный контингент Турции присутствует в следующих странах:
- В Сомали -  для укрепления партнерства, выполнения совместных оборонных миссий и оказания гуманитарной помощи. Турция строит там базу, которая станет ее крупнейшей базой за рубежом по завершению.
- В Катаре, для обеспечения безопасности, укрепления сотрудничества и демонстрации своей мощи.
- В северном Ираке, для проведения контртеррористических операций, разведки и тренировочных миссий.
- В северной Сирии, в треугольнике Джарабус/Эль-Баб/Эль-Раи, для борьбы с терроризмом, проведения разведки и тренировочных миссий.
- В Кабуле, столице Афганистана, для проведения миротворческих миссий.
- На Северном Кипре, по международными обязательствами и для демонстрации мощи.
- В Азербайджане, для укрепления сотрудничества и обороны. 
- В Ливане, где военно-морские силы помогают временным силам ООН.
Турция обсуждает потенциальное строительство военных баз в Пакистане, Индонезии, Малайзии и Саудовской Аравии. Источники в Анкаре признали, что переговоры с Саудовской Аравией о создании одной базы на юге, населенном шиитами, и другой базы в качестве морского порта были прерваны из-за кризиса в Катаре.

Турция планирует завершить строительство универсального десантного корабля Anadolu за три года. Предполагается, что корабль будет перевозить до 10 самолетов F-35B, которые турецкий флот планирует ввести в эксплуатацию в 2021 году, а также новые вертолеты CH-47 и Т-29 АТАК. Этот проект во много раз усилит присутствие Турции в Средиземном и Черном морях. Многие также отметили заявление Эрдогана о том, что Турция входит в десятку стран, которые могут строить военные корабли, и что теперь она намерена построить собственный авианосец.

Со всеми этими внешнеполитическими шагами и планами Турция милитаризировала свою внешнюю политику, постепенно переходя с мягкой на жесткую силу.

В 2006- 2011 годах, когда внешняя политика формировалась тогдашним премьер-министром Ахметом Давутоглу и его командой, Турция признала, что ее ценность в мировой политике основывается на ее геостратегическом положении, истории и мягкой силе. В 2016 году, после того как Давутоглу перестал быть премьер-министром, а риски безопасности возросли, особенно в Ираке и Сирии, началась новая внешняя политика эффективной и быстрой реакции на риски и проблемы безопасности с помощью жесткой власти.
Фуат Кейман, директор Стамбульского политического центра и профессор международных отношений в Университете Сабанчи, назвал эту новую парадигму "моральным реализмом", который "сочетает военную уверенность, основанную на жесткой силе, и гуманитарные нормы вместе с новыми стратегическими возможностями страны".

В турецкой армии довольны, что региональный проект жесткой силы заменил гражданскую дипломатию и построение альянсов. Среди всех военных ветвей, военно-морское командование обогнало остальных, закрепив свою высокую позицию в этой новой парадигме. Это объясняет тот факт, что мы все чаще можем увидеть военно-морских офицеров во время официальных поездок в другие страны.
Более "мускулистая" внешняя политика также дает внутренние преимущества, восстанавливая отношения между гражданскими и военными, которые серьезно пострадали в результате попытки государственного переворота 15 июля. Это помогает наладить совместную работу между двумя секторами. Оборонная промышленность также извлекла выгоду из новой парадигмы.
Не самые лучшие отношения между военным и гражданским секторами в Анкаре - из-за системы военного образования, повышений и назначениями, а также из-за отношений между турецким Генеральным штабом и Министерством обороны - сменились формированием новой внешней политики, развитием оборонной промышленности и военных технологий. Общественность приветствовала новость о сглаживании отношений между двумя основными секторами страны путем применения жесткой политики во внешней политике.