Александр Асланикашвили: "Патриарх Грузии простил отцу грех, сказав: "Мальчика довели до самоубийства""

27 сентября исполнилось бы 70 лет Мамуке Асланикашвили, одному из самых молодых советских партийных деятелей. Его называли восходящей звездой грузинского политического небосклона, но во время перестройки 39-летний Асланикашвили покончил жизнь самоубийством. Воспоминаниями об отце с "Вестником Кавказа" поделился его сын Александр  Асланикашвили.

- Расскажите, пожалуйста, о своем отце, о его происхождении, о предках.

- Отец родился в 1946 году в интеллигентной грузинской семье. После окончания школы работал на заводе в Рустави. Там же женился на моей маме. Потом начал продвигаться по комсомольской линии, став вторым секретарем горкома комсомола Рустави, затем - секретарем ЦК ЛКСМ Грузии, первым секретарем Зестафонского райкома партии. Зестафони он безумно любил, как и Рустави, впрочем. Отцу было 35 лет, когда его назначили первым секретарем кутаисского горкома партии. Кутаиси считается вторым городом Грузии. Это старейший город - ему 3500 лет. Он даже старше Тбилиси. При СССР Кутаиси был индустриальным гордом. Во времена Советского Союза занимать должность первого секретаря горкома партии такого большого города -  большая ответственность.

Отец проработал там до 1986 года, до той трагедии, когда он застрелился в своем рабочем кабинете. Тот период был очень сложным для Грузии в политическом смысле. Не только я, но и многие в Грузии думают, отца довели до самоубийства.

- Мамука Асланикашвили мечтал занять высокую партийную должность?

- Он не был карьеристом, к должностям не стремился. Но его организаторские способности, его ум оценил тогдашний первый секретарь ЦК компартии Грузии Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе, решив, что именно такой человек нужен Грузии, и начал его продвигать.

Целью отца не было стать первым человеком в городе, в партии. Он работал для своего народа. Даже начал восстанавливать храм Баграта в Кутаиси, который был внесен ЮНЕСКО в список культурного наследия. Правда, потом это храм так реконструировали, что несколько лет назад ЮНЕСКО пришлось его вычеркивать из этого списка. 

- Ваш отец был религиозным человеком или работал над сохранением исторических памятников как исторического достояния?

- Он был верующим человеком, из религиозной семьи, у нас дома всегда были иконы. В 1986 году многие задавались вопросом, как верующий человек мог пойти на самоубийство. 27 сентября патриарх Грузии простил ему этот грех, сказав: "Мальчика довели до самоубийства".

- Что отличало его стиль управления?

- В первую очередь, любовь к каждому человеку. Он ко всем относился трепетно, выслушивал каждую проблему. Каждый понедельник у первого секретаря был прием населения, который они никогда не пропускал. Отец с утра начинал принимать людей, стараясь всех выслушать и решить их проблемы. Его полномочия были огромны, но надо было договариваться и с Тбилиси, и с центром.

В Зестафони был ферросплавный завод, который травил весь город, дышать было невозможно. Когда кто-то из высшего советского руководства увидел, что творится в городе, первый секретарь ЦК Шеварднадзе принял решение о кадровых изменениях, назначив отца первым секретарем Зестафонского райкома. Отец сразу занялся переоборудованием завода. Из Японии привезли новые фильтры, и до сих пор нет никакого дыма в городе, где люди травились целыми поколениями. В честь отца названа улица в Кутаиси. Ему поставили памятники и в Рустави, и в Кутаиси, причем не государство, не на бюджетные деньги, а простые люди. Наверное, это выражение той народной любви, которую он заслужил.

Мне было очень приятно, когда в социальной сети появились фотографии нового памятника, и люди начали оставлять свои комментарии. Тогда, кстати, и моя дочка увидела отношение к своему дедушке. Кроме того, про отца сняли 50-минутный фильм, который уже есть на разных интернет каналах.

- Как проходил рабочий день вашего отца? Были ли у него выходные?

- Выходных не было. В свободное время он старался съездить в деревню к матери. От Кутаиси до деревни было полтора-два часа езды. Бабушка жила одна, и отец хотел побыть с ней при любой возможности.

А обычное рабочее утро началось у него с серьезной утренней зарядки, в 8 он уже выходил из дома. Не выезжал, а именно выходил. Старался пешком пройтись по дворам, в магазин зайти, смотрел, как живет город. Возвращался поздно ночью.

- Каким был город, когда Мамука Асланикашвили занимал руководящую должность?

- Кутаиси всегда был красивым городом. Я давно не был в Грузии, но уверен, что Кутаиси стал еще красивее. Это древний город, а при отце там начали строить новые районы. Кутаиси - индустриальный город с множеством заводов. Самый известный - Кутаисский автомобильный завод КАС. Тогда он был заводом союзного значения.

- Кутаиси гремел на весь Советский Союз своим футбольным клубом "Торпедо". Ваш отец был болельщиком?

- Он поддерживал кутаисское "Торпедо". Сам по вечерам два-три раза в неделю играл в футбол с сотрудниками горкома и исполкома. Запретил всем быть толстыми, ходить с животами. При поддержке отца кутаисское "Торпедо" стало сильной командой.

- Он занял должность первого секретаря горкома, когда уже были первые признаки развала Советского Союза, не хватало продовольствия. Были такие проблемы в Кутаиси?

- Проблемы были по всей стране. Но в Кутаиси это так не ощущалось – там, как и везде в Грузии, когда гость приходил в дом, он думал, что пришел в богатый дом. Сразу стол накрывали…

- Тогда много говорили о борьбе с коррупцией. Ваш отец предпринимал какие-то особые меры?

- Сейчас взяточников не меньше. Борьба с коррупцией велась тогда, ведется и сейчас.

Известная грузинская актриса, легенда театра и кино Верико Анджапаридзе отмечала в Кутаиси свой последний юбилей. Они дружили с отцом, и он помогал ей в организации праздника. Но после юбилея к нему предъявляли претензии – задавали вопросы, из каких средств было оплачено застолье… Верико очень тяжело переживала смерть отца. Она пережила его всего на год...

Мамука Асланикашвили и Верико Анджапаридзе

Еще был случай, когда во время работы отца первым секретарем Зестафонского райкома партии в Зестафони был арестован министр финансов Грузинской ССР. Но никогда не было ни одного человека, ни тогда, ни сейчас, кто бы мог сказать, что отец хоть раз брал взятку. Он был настолько порядочным человеком, что даже его недоброжелатели не могли додуматься до этого. Единственное, после самоубийства писали, что у отца огромный дом в деревне. Правда, потом посмотрели документы и выяснили, что дом был построен в 1899 году.

А в 1986 году те, кто осматривал место трагедии, говорили, что даже туфли отца были залатанными.  

- Проводилось тогда какое-то расследование?

- Было возбуждено дело. Решили, что это было самоубийство. О доведении до самоубийства не говорилось. Никто не стал докапываться. Время было такое.

- Каким он был отцом?

- Отец очень серьезно относился ко всему абсолютно. Помню, меня должны были принимать в комсомол. Отец накануне спрашивает: "Ты устав знаешь?". Я не знал. Отец как раз улетал на съезд в Москву, и сказал: "Завтра ты пойдешь в райком комсомола и скажешь, что не готов стать членом ВЛКСМ". Мне пришлось тогда именно так и поступить, хотя это был нонсенс - сын первого секретаря горкома партии сам приходит и говорит, что не готов вступить в комсомол.

- Потом выучили устав?

- Выучил. Я сдал его, когда вернулся после съезда отец. Он ужинал, а я ему рассказывал устав. Он выслушал и сказал, что теперь я готов стать членом комсомола.

Еще был случай у нас дома в присутствии помощника отца. Нам задали написать сочинение на тему "Если я буду секретарем комсомола". Отец говорит: "Напиши: "Я никогда не буду секретарем комсомола"". Помощник тихо говорит: "Мамука Александрович, мы же его не начальником цеха назначаем, а секретарем комсомола школы". Отец рассмеялся, а я так никогда и не стал секретарем комсомола в школе. Зато потом стал им уже в университете. Я не стыжусь этого. Мне приятны воспоминания тех лет, и ребята, с которыми я подружился, и с которыми общаюсь до сих пор.

Мамука Асланикашвили и грузинский поэт, государственный деятель Ираклий Абашидзе, отец нынешнего спецпредставителя премьера Грузии по проблемам отношений с Россией Зураба Абашидзе

- Сейчас у вас большая семья?

- Я единственный сын. Моя мама. Моя дочка, которая восемь лет жила в Москве, окончила здесь школу, а потом уехала в Грузию. Сейчас она учится на втором курсе юрфака ТГУ.

- Она хочет связать свое будущее с Грузией?

- На данном этапе так. Посмотрим, что будет дальше. Она и не думала переезжать в Москву, но так получилось. Дети "маленькие рабы" - как скажешь, так и сделают.

- Порой бывает по-другому.

- Она как разумный человек согласилась с моим решением.

Фото из архива Александра Асланикашвили