Встреча в Баку сигнализировала о новой стратегии России в отношении Ирана

Столкнувшись недавно с проблемами в отношениях, Москва расширила свой диалог с Тегераном по вопросам, выходящим за рамки сирийского конфликта. В начале августа президент России Владимир Путин принял участие в трехстороннем саммите с азербайджанским и иранским президентами в Баку. Хотя встреча была инициирована президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым, одной из главных целей Москвы было укрепление отношений с Ираном, который является ключевым партнером России по Сирии, в Каспийском регионе и в сфере энергетики.

Сирии недостаточно

Очевидным признаком проблем между двумя странами стало снижение объемов торговли. В 2015 году товарооборот между Ираном и Россией составил 1,24 млрд долларов - самое низкое значение за последние десять лет. К середине 2016 года давно обсуждаемые  совместные проекты в энергетическом секторе все еще остаются на бумаге, а строительство второго и третьего энергоблоков Бушерской АЭС еще не началось. Участие Москвы в переговорах по ядерной сделке с  Ираном проложило путь для взаимодействия в Сирии. Но ни Иран, ни Россия не удовлетворены этим сотрудничеством. Российские власти хотели бы, чтобы Иран занял более гибкую позицию и более тесно координировал свою деятельность в Сирии. Согласно некоторым источникам, иранцы не желают прислушиваться к советам России по вопросам военной стратегии в Сирии, которая привела к нескольким серьезным поражениям сирийской армии и «шиитских добровольцев». Достижение консенсуса с Тегераном по поводу судьбы Асада труднодостижимо. Тегеран обеспокоен тем, что Кремль видит его больше в качестве подчиненного,  а не равноправного партнера в сирийском конфликте. Нежелание России встать на сторону Ирана в его спорах с Саудовской Аравией и Йеменом заставляет иранскую элиту сомневаться в российской приверженности партнерству. Чтобы развеять опасения Ирана, внутренняя пропаганда Москва стала более позитивно относиться к союзникам Тегерана хуситам Йемене. Но ИРИ ожидает от РФ большего.

Развертывание российских военно-воздушных сил в Иране на авиабазе в Хамадане, как ожидалось, улучшит положение вещей. Тем не менее этот шаг продемонстрировал пределы диалога. Москва представила развертывание ВВС в Хамадане исключительно в качестве стратегического достижения Москвы в регионе, а не как итог двустороннего сотрудничества, что укрепило решимость Тегерана сделать пребывание российских самолетов на своей территории как можно более коротким.

Новый формат

В этих условиях Кремль был вынужден внести коррективы в свою дипломатическую стратегию, чтобы обеспечить доверие Тегерана. Москва пыталась расширить повестку дня, включив вопросы, связанные с Каспийским регионом, такие как стабильность Южного Кавказа, транспортные коридоры, энергетические ресурсы и трубопроводная инфраструктура. Хотя они и обсуждались ранее, впервые  с начала сирийского кризиса этим вопросам был отдан приоритет.

Перед началом встречи в Баку интересы стран постсоветского пространства были приоритетом для Москвы в Каспийском регионе. Это пошатнуло отношения с Тегераном, власти которого ожидали, что все территориальные вопросы Каспийского моря будут урегулированы на основе консенсуса между всеми пятью прибрежными государствами.

Необходимость делить Каспийский регион вынудила оба государства поддерживать диалог даже в трудные времена, поэтому Москва считает, что решение каспийских и сирийских вопросов дает возможность показать Ирану, что все равны. Россия и Иран не могут больше игнорировать мнения друг друга по широкому спектру проблем, в числе которых вопросы о западном присутствии в постсоветских республиках Центральной Азии и Южного Кавказа, о незаконном обороте наркотиков, о терроризме, о трансграничной преступности, о конфликте в Нагорном Карабахе, о правовом статусе Каспия и продолжающихся проблемах  строительства Транскаспийского трубопровода.

Москва также обеспокоена тем, что Иран и Азербайджан могут присоединиться к энергетическим проектам, которые подрывают позиции России на европейских и турецких энергетических рынках. В ходе саммита в Баку, Путин вновь призвал к более тесному сотрудничеству в нефтяной и газовой сферах. Ильхам Алиев предложил развивать совместные энергетические коридоры. Трехсторонний формат встречи также позволил Москве составить план поставок природного газа в северные провинции Ирана через Азербайджан в обмен на иранский сжиженный природный газ, который российские компании будут получать в Персидском заливе. Это позволит Ирану снизить зависимость от Туркменистана, который является единственным поставщиком природного газа, в то время как российские власти получают уверенность, что по крайней мере часть иранского газа не поступит в Европу, а вместо этого будет поставляться российскими компаниями в южную и восточную Азию.

Сигнал Кремля

Кремль использовал переговоры в качестве сигнала для тех, кто ставит под сомнение право Москвы иметь свое влияние в Каспийском регионе, а также для налаживания диалога с Ираном не только по вопросам Сирии и ядерной программе. Бакинский саммит был реакцией на встречу между Джоном Керри и министрами иностранных дел государств Центральной Азии, состоявшуюся ранее в Вашингтоне. Россия хочет продемонстрировать, что имеет преимущество перед США в каспийских вопросах.