Федор Лукьянов: "Иран трезво оценивает Запад и понимает, что доверять ему нельзя"

Вчера на полях дискуссионной площадки "Тверская - XXI" на тему "Тени холодной войны: Россия и Запад в современных реалиях", прошедшей в Музее современной истории России, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов рассказал о том, как за последнее время изменилась ситуация на Ближнем Востоке и мироустройство вообще, а также ответил на несколько вопросов "Вестника Кавказа".

- Замминистра иностранных дел России Григорий Карасин подтвердил планы провести трехстороннюю встречу России, Азербайджана и Ирана на уровне глав внешнеполитических ведомств. Чего, на ваш взгляд, стоит ожидать от этой встречи?

- Насколько я понял из информации, которая была обнародована, министры собираются обсуждать транспортный коридор "Север-Юг". На мой взгляд, это очень нужно, потому что здесь российский интерес не замыкаться только на евразийскую ветку, которая связана, прежде всего, с Китаем. Важно предлагать  свое. Сейчас Иран вышел из изоляции, он имеет огромные амбиции по экономическому, политическому развитию, и этим надо пользоваться, попытать сдвинуть с мертвой точки новые направления на Юг. На этом пути неизбежно возникнут проблемы, в том числе проблема не очень доверительных отношений Азербайджана и Ирана. Но этот проект необходимо прорабатывать. Думаю, неслучайно Россия этим пытается заниматься, равно как и активно участвует в решении каспийских проблем. Мы недавно видели, как Каспий неожиданно предстал  в новом свете с "Калибрами". (Корабли Каспийской флотилии, 7 октября нанесшие удар по Сирии, впервые в истории России применили дальние крылатые ракеты морского базирования в боевой обстановке. Удары наносились крылатыми ракетами "Калибр" по объектам боевиков. Как подчеркивали в Минобороны РФ, ракеты поразили цели с точностью до трех метров, - прим. ред.) Это очень перспективно. Думаю, правильно, что российская дипломатия инициирует трехсторонние переговоры.

- Как бы вы оценили экономическое положение Ирана рослее снятия санкций и его готовность к сотрудничеству не только с Россией и Азербайджаном, но и с ЕС и США?

- Процесс не может пойти в одну секунду. Санкции сняли всего пару месяцев назад, а машина достаточно неповоротливая. Думаю, что ЕС будет всячески пытаться возвращаться на иранские рынки. Европейские страны там были всегда, только экстраординарные обстоятельства вытесняли их оттуда. Но даже при исламском режиме многие европейцы пытались работать в Иране.  Сейчас Иран хочет превратиться в страну, подобную Индии, куда все хотят что-нибудь продать и что-нибудь там построить, а она может выбирать. Однако на этом пути много препятствий, поскольку многое будет зависеть от того, как будут складываться отношения Ирана и США. Мы видим, что политическая атмосфера в  США в отношении Ирана, в отношении сделки [по иранской ядерной программе], которая была заключена, мягко скажем, неблагоприятная. Звучит много критики, прогнозов, что после ухода Барака Обамы с поста президента США всё пересмотрят. Я не думаю, что пересмотрят, но эта проблема останется актуальной, Конгресс всегда будет вставлять палки в колеса, поэтому легкого разворота не будет. Не говоря уже о том, что Иран довольно трезво оценивает Запад и понимает, что доверять ему нельзя. Можно сотрудничать, но помнить, что всё может в один момент измениться.

- Как, на ваш взгляд, будут развиваться события на Ближнем Востоке?

- Ближний Восток погружается в пучину, и, к сожалению, наши успехи в Сирии этот процесс не остановят. Они могут его несколько замедлить, создать какие-то островки, на которые можно опереться, но в целом, Ближний Восток таким, каким он был искусственно сконструирован в XX веке, исчезает, его не будет. И Сирии больше не будет никогда такой, какой она была, и Ирака не будет. А тот момент, когда появится первое независимое курдское государство, станет концом системы Ближнего Востока, которая была создана после Первой мировой войны и дальше укреплялась. Это означает, что управлять процессом никто не может, но можно стремиться к тому, чтобы снизить для себя риски. Российская операция в Сирии именно для этого и был начата. Америка на Ближнем Востоке уже не может и не будет действовать так, как раньше, поэтому рвать жилы и пытаться  демонстрировать силу смысла нет. 

- Как бы вы оценили уровень российско-американских отношений?

- Холодная война была уникальным периодом в истории международной системы. Это, наверное, был самый стабильный период мировой системы в истории. Ни до, ни после такого не было и не будет, потому что холодная война была основана на равновесии сил двух сверхдержав. Вторая половина холодной войны, несмотря на Вьетнам, Афганистан, войны на Ближнем Востоке, была с точки зрения структурного устройства мира очень стабильным периодом. Этой стабильности не стало, потому что исчезла одна из опор - после 1991 года идет нарастание хаоса в мире, потому что никакой однополярной системы так и не возникло. Разваливается структура мира, которая была в XX веке.  Америка меняется, и то, что происходит в ходе выборной [президентской] кампании, выявило абсолютно неожиданные типажи.  [Дональд] Трамп мне напоминает даже не [Владимира] Жириновского, а [Владимира] Брынцалова выдвигавшегося в России в президенты в 1996 году - такой вульгарный хам. Трамп раз за разом побеждает на праймериз, потому что народу просто обрыдла вся эта политическая элита. [Берни] Сандерс -  унылый, тоскливый профессор политэкономии социализма, при этом, молодежь горой за него, потому что он говорит вещи, которые никто другой не говорит.  То есть, Америка меняется, Америка будет другая. И я бы не рискнул сейчас предсказывать, какие будут у нас отношения, через 10 лет. Но мне кажется, что Америка подходит к грани, когда там будет происходить смена политической элиты, настоящая смена. Потому что эта элита себя дискредитировала.

Россия никогда не была удовлетворена тем местом, которое ей отводилось. А Запад никогда не понимал, что России не нравится. Если мы не надорвемся (потому что надо соизмерять всегда свои военно-политические амбиции с реальными экономическими возможностями), то в какой-то момент произойдет психологический перелом, привыкание к тому, что Россия, оказывается, не та, которую они думали, что получили после 1991 года.  Международная политика - это борьба. Если у тебя есть амбиции, то совершенно естественно, что другим это не нравится. Это естественный процесс. Главное - не переоценить свои силы.