Футбольное детство

Место жительства ребенка, как я убежден, сильно влияет на его увлечения и вкусы. Того, кто растет вблизи вуза, могут манить студенческие аудитории, а примерами для подражания станут интеллигентные профессора и веселые студенты. Если ребенок живет у воинской части, то своими кумирами он наверняка посчитает подтянутых офицеров. Если обитает у автосервиса, то деловитых ремонтников. Я вырос возле огромного (в представлении ребенка) орджоникидзевского стадиона "Спартак". Чем же я еще должен заниматься все свое детство? Гонять футбольный мяч! Что и делал с дошкольного возраста.

По счастливой случайности, пробуждение моего интереса к футболу совпало с невиданным для местной командой успехом - выходом в высшую лигу советского чемпионата. В кумирах у меня недостатка не было, тем паче, что почти все они тренировались через дорогу. Ее я научился преодолевать в шестилетнем возрасте. Надо было не только перебежать через проезжую часть, но и пролезть незамеченным для сторожей сквозь слегка раздвинутые железные прутья высокой изгороди. Затем, миновав лужайки, добраться до главной арены, обычно закрытой от посторонних тяжелыми железно-листовыми воротами. Иной раз удавалось проползти под ними, в другой перелезть - в зависимости от того, попал ли ты в поле зрения пожилого сторожа. Стадионные лазейки я и мои друзья изучили лучше местной администрации. Мы знали как проникнуть почти незамеченным на стадион через уличную изгородь, как миновать забор вокруг самой чаши. Знали, как можно оказаться на беговых дорожках во время матча, каким образом проникнуть в главный корпус с раздевалками и душевыми футболистов.

Вот так мы и росли: дневали на стадионе, ночевали дома. Отсюда и тихая ненависть с самых первых дней к школе, поглощающей дневное время суток (она была тоже через дорогу, но в противоположной стороне). Футбол дарил нам новых друзей. Память отчетливо сохранила детский эпизод на "Спартаке". Тихим летним вечером мы, несколько малолетних пацанов, сидели на траве около запасного футбольного поля. Наигравшись вволю, устало глазели на тренировку юношеской команды "Спартак" (Орджоникидзе). Ближе к завершению тренировки из общей массы футболистов выделился небольшого роста крепыш. Подошел к нам. Вместо приветствия подкинул настоящий футбольный мяч - подержитесь, мол. Мы с удовольствием подержались.

- Валера меня зовут, - представился крепыш.

Человек, тренирующийся в юношеской команде "Спартака", да еще давший подержать в руках настоящий, как мы почему-то его называли, "олимпийский" мяч, сразу же вызвал в детских глазах восторг.

- Поиграть хотите этим мячом? - этот вопрос и вовсе выбил нас из колеи. - Или лучше поболтаем?

Даже не знали, что ответить на такие равнозначные по привлекательности предложения. Чуть было не предложили футболисту совместить эти занятия. Но он сам выбрал за нас второе. Через десять минут выяснилось, что собеседник ни о чем другом, кроме как о футболе, говорить не намерен. Это, конечно же, устраивало, поскольку и у нас тоже больше интересов просто не было. Сожалею, что в том возрасте я не вел дневников и не сохранил содержание столь неожиданной для нас беседы у кромки тренировочного поля (к слову, не веду их и сейчас, быть может, упуская для себя бесценные эпизоды повседневности). Приходится полагаться на память. Общение закончилось тем, что Валера отвел нас к своему тренеру по фамилии Ковалев, и попросил его пристроить семилетних мальцов в самую младшую группу футбольной секции. Помню, что Ковалев внял просьбам футболиста и, со временем, некоторые из нас действительно оказались в группе подготовки при команде мастеров "Спартак" (Орджоникидзе). Если быть конкретнее, то ими стали я и мой старший брат Игорь. Брат несколько лет тренировался у того же Ковалева, я в младшей группе - у тренера Гамлета Аситова (кстати, воспитавшего впоследствии вратаря Станислава Черчесова).

Еще память сохранила обрывки многочисленных встреч с новым другом Валерой на других тренировках, после матчей дублирующей команды "Спартак", в которую его вскоре пригласили. Мы заинтересовано наблюдали за карьерой Валеры в основном составе североосетинской команды. Затем - по телевизору, когда он переехал в Москву. Как бы между прочим замечали при ровесниках - Валера, мол, опять гол красивый забил, да самому Евгению Рудакову! Наши встречи, естественно, оборвались. Дружба постепенно иссякла. Да и не до нее было молодому футболисту, уверенно набиравшему вес в футбольном мире. У него появилось множество поклонников по всей стране. Он отрастил пышные усы и получил известность в качестве одного из острейших форвардов отечественного футбола. Страна узнала Валерия Газзаева.

А я могу предполагать, что свои наставнические способности в спорте Валерий Георгиевич впервые проявил в отношении нас, своих малолетних друзей. Профессиональными футболистами никто из нас не стал. Зато детство мы необыкновенно украсили звоном футбольных мячей, сладким физическим истязанием, спортивным творчеством на площадке, наслаждением от игры мастеров. Детское счастье, в моем понимании, должно быть именно таким.

Я очень благодарен родителям за то, что они поселились в те годы не у автосервиса или воинской части. Место жительства предоставило мне выбор между университетом, школой и стадионом. Нисколько не жалею, что сразу выбрал стадион, не изменив ему до самого отъезда в другой город на учебу в вузе. Валерий Газзаев в те годы, говорят, учился на факультете физического воспитания в том же университете. Но, думаю, что шансов познакомиться у меня с ним в студенческих аудиториях было гораздо меньше.

Позже узнал, что неподалеку от моего дома находилась музыкальная школа, в которой примерно в тот же период времени учился Валерий Гергиев. Музыку я тоже любил. Но гораздо меньше, чем футбол. Судьба проявила ко мне благосклонность - столкнула в детстве с Валерой-футболистом, а не с музыкантом. Хотя, конечно, от знакомства с Валерой-музыкантом я бы тоже не отказался. Хотя бы даже сейчас. Но жизнь в этом случае навстречу не идет.