Владимир Ворсобин: «В Чечне меня впечатлила доброжелательность к русским»

Медийным событием минувшей недели для Северного Кавказа стал выход в эфир радио «Комсомольская правда» серии материалов о Чечне. Также они были опубликованы в газете и на сайте издания. Обозреватель «Комсомольской правды» Владимир Ворсобин прожил в Чечне почти месяц. Обычной журналистской командировкой эту поездку назвать сложно. Впечатления, которыми он поделился, убеждают, что это было подробное исследование одного из самых своеобразных российских регионов, к тому же обросшего мифами и легендами. С некоторыми из них, после знакомства с путевыми заметками обозревателя «КП», прощаешься окончательно. К тому же интересен взгляд на Чечню человека, посетившего ее впервые, не видевшего республику ни в советское время, в периоды постсоветских военных кампаний. По возвращению в Москву, с Владимиром Ворсобиным побеседовал наш коллега Олег Кусов.

- Владимир, я прочитал ваши заметки  с повышенным вниманием, еще и потому что в них много колоритной чеченской жизни. К сугубо политическим темам из этой республики нас приучали еще со времен Джохара Дудаева. Многим коллегам и сегодня интересен здесь в большей степени лишь Кадыров и его заявления. Но, судя по материалу, вам не менее увлекательно было наблюдать за обычными жителями республики. Какие они сегодня? Например, мы с вами беседуем в привычной сетевой московской кофейне, а можно ли назначить деловой разговор в грозненском кафе? Давайте начнем с их посетителей. Какая там атмосфера, европейская?

- Если ты подзабыл, что находишься в Грозном, то иной раз думаешь, что оказался в европейском городе. Центральные улочки приведены в хорошее состояние, дома отремонтированы. В город вложили много денег и он расцвел. Сделано здесь многое со вкусом. Если здание построено прежде, то его все равно не отличишь от новостройки. Много кафешек и ресторанов, словно по Арбату идешь. Но, даже смотря на Грозный через кафе, я не ощущал себя в привычном российском городе. Все здесь очень сдержано, ни о какой рюмке с алкоголем и подумать нельзя, не курят. Понимаешь, что Чечня – это все-таки религиозный регион. А я еще приехал накануне праздника Ураза-байрам! Можно представить атмосферу. На улицах сталкиваешься с хорошо вооруженными людьми. Но они не раздражают. Напротив, от этого появляется ощущение надежности и спокойствия – за тобой приглядывают, все прослеживается. Когда задумываешься над тем, что собой представлял Грозный 15 лет назад, то осознаешь, что перемены произошли фантастические! Это видно не только по архитектуре, еще и по людям – они хорошо одеты, у них приличные автомобили. Люди сейчас в Чечне расслаблены. Когда я ехал туда, предполагал, что там все ходят, озираясь по сторонам, находятся под прессингом спецслужб. На самом деле это не так.

Чеченцы – народ откровенный. Они с удовольствием с тобой общаются, но лишнего говорить не будут. Странная грань: с одной стороны они очень контактные люди, с другой – все время себя контролируют. Контролирующий себя чеченец – это явление вообще необычное. Например, никто не может позволить себе сбрить усы, оставив бороду, поскольку такого человека заподозрят в ваххабизме и будущее его может быть сложным. А на самом деле многие молодые чеченцы считают, что с бородой, но без усов сейчас модно выглядеть, ваххабизм здесь не при чем.  От подобного прессинга сильно страдают те, кто вернулся в Чечню из Европы, после учебы. Непросто и чеченцам, возвращающимся на свою родину из Казахстана, куда их дедов и прадедов выселили в сталинское время. Казахстанские чеченцы в своем большинстве светские образованные люди.

- Детство чеченской молодежи пришлось на военный конфликт. Насколько это чувствуется в общении с ними? Много различий между молодежью Москвы и Грозного?

-  Это абсолютно разные люди. У чеченцев есть понятия, которых нет у русских ребят. Допустим, они очень осторожно относятся к словам. То есть, если бранные слова у русского парня вырываются без особых последствий, то там проблемы из-за подобных фраз придут незамедлительно. Конечно, у чеченцев особое отношение к женщине. В горном селении я как-то в разговоре с хозяйкой дома, в котором жил, отметил красоту их девушек. Она попросила меня больше никому так не говорить, поскольку это, по местным канонам, неприлично. А в русской деревне, напротив, комплименты в адрес женщин всем понравятся. Такие тонкости встречаются на каждом шагу. Даже длина рукава на платье имеет немалое значение для чеченской женщины. Они очень щепетильно измеряют эти рукава.

За административными границами Чечни – уже иной жизненный фон (но не в Ингушетии, там много похожего с Чечней). Ощущаешь это, как только въезжаешь, например, в Осетию. Можно спокойно купить пиво, выпить его на улице. Но дело, разумеется, не в пиве. Многочисленные особенности чеченской жизни, я считаю, служат препятствием для возвращения в республику русского населения. Это уже не их среда. Допустим, русским трудно будет понять повальное стремление в Чечне к многоженству. Если две жены – это уже модно. В чеченском селе мне рассказали, что в советское время на весь район был один человек, живший с двумя женами – это был школьный учитель. Тогда к многоженству относились как к пережитку прошлого. Сегодня ислам пронизывает всю жизнь чеченца. Конечно, в этом есть и плюсы. В Чечне почти нет преступности и не только благодаря усилиям правоохранительных органов, но - и моральным принципам населения. Воровать, хулиганить, пьянствовать, потреблять наркотики грешно. Среди молодежи очень много верующих. Отсюда появляются моральные правила, которые делают жизнь людей более уравновешенной и честной.  

- Во время вооруженных конфликтов, как я замечал, у многих чеченцев обострилась советская память. Они пели советские песни, очень любили советские фильмы. Тем самым они противопоставляли вольготное для себя советское время (но только не сталинское, а хрущево-брежневское) тяжелому постсоветскому. Сейчас эта память сохраняется? 

- Я эту память не почувствовал. Возьмем чеченское село, в котором я жил. В советское время на 80% оно было русским. Дискотеки, современная музыка… Чеченские ребята ухлестывали за русскими девушками, что очень не нравилось чеченкам. Пили в селе спокойно пиво и даже более крепкие напитки. Конечно, кое-кто это вспоминает с теплотой, но многие при этом добавят – это было грешно. У меня сложилось впечатление, что в целом чеченцы забыли советскую власть.

- В начале 1990-х вся Чечня была очарована Джохаром Дудаевым. Как сейчас воспринимается этот человек?

- Вспоминают. Я полагал, что к Дудаеву они будут относиться как к человеку, который не оправдал их надежд, завел народ в тартарары, но в действительности все гораздо сложнее. В селе Харачой установлен памятник Зелимхану. Он был убит в 1913 году. За ним закрепилась слава чеченского Робина Гуда. Примерно такое же отношение к Дудаеву, как к Робину Гуду. Они говорят, что Дудаев стремился к справедливости, пытался сделать из Чечни Кувейт. В республике много нефтяников, которые знают, какие несметные богатства скрыты в их земле. Дудаев сказал им, что прежде Москва забирала всю их нефть, теперь же она послужит чеченцам. Сегодня они вспоминают Дудаева как романтика, который хотел сделать как лучше. Но я слышал от некоторых чеченцев признание, что, особо не обращая внимания на Дудаева, они тогда побежали с автоматами захватывать нефтяные вышки и в итоге все испортили. Немаловажная деталь для понимания того времени – вернемся в село, в котором я жил, но назвать не могу - большинство жителей села тогда голосовало за Дудаева, а ведь 80% населения, напомню, было русским.

- Чеченский город и село – это два разных мира?  

- Конечно. В селе невозможно увидеть девушку без платка, в Грозном они уже выглядят вполне по-европейски. Сейчас уже в городе девушек в коротких юбках не преследуют с пейнтбольными ружьями, стреляющими шариками с красками. Гудермес - это промежуточный вариант между Грозным и чеченским селом. Девушку и здесь без платка не увидишь, но зато в этом городе есть торговый центр, кафе, в которых молодежь  отмечает дни рождения. В селе этого нет. Сельская девушка сидит дома, а поехать в город, или в другую республику может только в сопровождении мужчины.

- Владимир, вы впервые приехали в Чечню и прожили в ней почти месяц. Что вас удивило в ней больше всего?

- Доброжелательность. Русским людям, возможно, даже не повериться, но никого предубеждения или злости в отношении них у чеченцев нет. За все время я ни разу не поймал на себе недоброжелательного взгляда, не было грубости в мой адрес. В Чечне, во время военной кампании погиб мой одноклассник – военнослужащий федеральных сил. Не скрою, и я по дороге в Чечню чувствовал себя напряженно. Но все это исчезло сразу по приезду. Не могу представить деревню в российской провинции, где незнакомца поселят на много дней в лучшей комнате, не возьмут с него денег. Традиции кавказского гостеприимства в Чечне высоки. Не следует верить в мифы о том, что Чечня – это опасная для других россиян территория.