Вильфрид Фурман: "Евросоюз, создавая образ общего врага в лице России, способствует внутренней консолидации"

Санкции Европы против России больно бьют как по экономическим интересам ЕС, так и могут превратиться в дестабилизирующий фактор внутри РФ, считает профессор из Потсдама Вильфрид Фурман. По его мнению, выигрывает от этого противостояния, в первую очередь, заокеанский партнер Европы – США, в то время как европейская экономика скатывается в масштабный кризис. "Вестник Кавказа" предлагает читателям вторую часть интервью с немецким экспертом.

- Господин Фурманн, ЕС ввел очередной пакет санкций против РФ, правда, с оговоркой, что эти санкции могут быть отменены в зависимости от ситуации на Украине. Есть ли определенные "красные линии", которые ЕС не пересечет в своей политике штрафных санкций против России?

- Подобных "красных линий" не существует. Сейчас идет геополитическое противостояние, игра ва-банк, в которой на кону стоят такие вопросы, как дальнейшее расширение НАТО. Подобная геополитическая борьба ведется по принципу "все или ничего". Мы можем констатировать, что санкции практически не затрагивают американскую экономику, в то время, как на западноевропейские экономики они оказывают огромное влияние. Это же касается и южных стран-членов Евросоюза. Так, в связи с антироссийскими санкциями фактически сведены на нет усилия Греции по повышению конкурентоспособности ее экономики, которые наблюдались в последнее время. Это же касается и других кризисных стран южной Европы.
Мы, европейцы, очень сильно теряем из-за этой конфронтации. В том числе, мы, немцы, теряем доверие, поскольку не придерживаемся заключенных нами же соглашений и политизируем торговлю. В немецких СМИ все чаще появляются публикации о проблемах наших концернов, вызванных санкциями против России, к примеру, автогиганта Volkswagen. Все это означает, что экономическое развитие в Европейском Союзе будет сильно отброшено назад. Это, в свою очередь, приведет к усилению требований внутри ЕС по созданию программ занятости населения, возрастут расходы по поддержке внутренней конъюнктуры. В конечном счете, такой сценарий похоронит пакт стабильности ЕС и станет причиной новых долгов. На мой взгляд, Европа скатывается к кризису, и через 3-4 года этот кризис затмит по своей масштабности тот кризис, в котором мы находились до сих пор.

- Может ли ЕС действовать самостоятельно, без оглядки на США, и в соответствии со своими экономическими интересами?

- Ни один европейский чиновник не согласится с мнением, что ЕС в своих действиях следует указаниям США. Но в то же время этими действиями Евросоюз наносит себе значительный урон. Выскажу крамольную мысль: не извлекает ли ЕС из актуального кризиса и определенную выгоду?

- О какой выгоде идет речь?

- Речь идет о том, что Евросоюз, создавая образ общего врага в лице России, способствует внутренней консолидации европейских стран. "Мы все европейцы, а за пределами ЕС – зло в лице РФ". Сейчас в условиях конфронтации с Россией мы можем сильнее форсировать единение внутри европейских рядов, нежели раньше. Особенно наглядно это проявляется в процессах, протекающих на энергетическом рынке. Сейчас, за два-три месяца до наступления зимы с неопределенными перспективами поставок российского газа, мы получили мощный импульс для создания европейского энергетического союза – то, чего, кстати, до сих пор не удавалось достичь энергокомиссару Гюнтеру Эттингеру. Так, что в конечном счете мы будем иметь централизованную сеть, равномерно распределяющую энергоресурсы между странами-членами ЕС и обеспечивающее поставки с Запада на Восток. Мы будем потреблять больше ресурсов из Норвегии, Нидерландов, Шотландии, и куда меньше из России или Азербайджана. Так, чтобы в случае необходимости, Европа смогла обеспечить газом и Украину. Шотландия обладает значительным потенциалом для увеличения поставок энергетического сырья. Переход ФРГ на возобновляемые источники энергии также следует рассматривать в контексте обеспечения энергетической безопасности региона. И примеру Германии последуют также другие страны. Помимо этого, американцы, согласно заключенным ими контрактам, все еще должны закупать нефть на Ближнем Востоке в тех объемах, которые им сейчас уже не нужны. И можно представить, что эти излишки будут доставляться танкерами в Роттердам. Наконец, ведутся дискуссии и об использовании сланцевого газа.
Но, несмотря на все перечисленные факторы, в Европе более нет той абсолютной энергетической безопасности, которая была еще 15 лет назад. Сейчас многие в Европе считаются с вероятностью кратковременных отключений электроэнергии, которые могут оказать очень негативное влияние на европейскую индустрию, что приведет к ее оттоку в направлении США. В последнее время растет объем прямых европейских инвестиций в американскую экономику, причем, в значительно большей степени, чем в восточном направлении.
Необходимо также понимать, что многое зависит от того, какую позицию на нынешнем этапе выберет Китай. Поможет ли он России заменить продукцию, которую более не будет поставлять туда Европа? Если это произойдет, то, в конечном счете, наравне с увеличением европейских инвестиций в США, мы получим усилившуюся конкуренцию на востоке в лице Китая и Евразийского Союза. Сейчас, когда идет "борьба не на жизнь, а на смерть", сложно предсказать, каким образом разрешится кризис, и к каким последствиям он приведет.

- Вы затронули тему европейского единства. Но не растет ли, наоборот, противодействие отдельных национальных правительств усиливающимся санкциям против России?

- Для подавления недовольства отдельных национальных правительств, к примеру, Словакии, у Брюсселя есть одно хорошее средство – деньги. И когда Словакия выразит свое недовольство в цифровом значении, проблема найдет свое решение.

- Чем, на ваш взгляд, грозят санкции России?

- Нынешний режим санкций против России увеличивает давление внутри нее. С одной стороны, растет давление олигархов, которым ограничили доступ на финансовые рынки Европы и США. Их растущее беспокойство может выразиться в снижении поддержки политического курса российского государства. С другой стороны, может увеличиться недовольство среди российского населения в тот момент, когда оно перестанет обеспечиваться на том уровне, на котором оно привыкло быть обеспечено за последние десять лет. Вспомните 1988 год, когда Москва была технически не в состоянии обеспечивать Южный Кавказ на должном уровне. Ведь именно этот экономический фактор стал катализатором активизации застаревших противоречий между армянами и азербайджанцами. Именно из-за финансовой катастрофы в Москве начались центробежные движения и конфликты в Южном Кавказе. И сегодняшняя санкционная политика против России имеет ту же цель: ухудшить ситуацию с обеспечением в России и дестабилизировать ее.