Обратный отсчет -1

В январе 2011 года в Иране грянул очередной скандал вокруг разоблачения «израильских шпионов». По всем каналам иранского ТВ в те дни показывали Маджада Джамали-пашу, молодого человека, которого представляли не иначе как «агентом «Моссада»».
Раскаявшийся «агент», сидя в телестудии, поведал согражданам, что был вместе со своим товарищем завербован израильской внешней разведкой, после чего оба они тайно посетили Израиль.
- Когда мы прибыли в израильский аэропорт, на паспортном контроле обратили внимание, что мы не говорим на иврите, - рассказывал Джамали-паша. - Тогда к нам подошел человек, выполнявший функцию переводчика и связного между нашей сетью и «Моссадом» и сказал: «Мы прибыли ненадолго по делам «Моссада»…» С этими словами он протянул в окошко какой-то документ, и буквально через секунду мы получили назад свои паспорта. Из аэропорта мы поехали по скоростному шоссе к Иерусалиму, и через полчаса оказались на тайной базе «Моссада», расположенной между Иерусалимом и Тель-Авивом. База представляла собой огромное здание, окруженное стеной длиной примерно 40 километров. Поверх стены тянется колючая проволока под током, а через каждые несколько метров стоят видеокамеры. К базе ведет мост со стороны шоссе. Нас поселили в огромном ангаре, где мы проходили специальную подготовку. В частности, нас учили обнаруживать слежку и избавляться от нее, знакомили с различными видами взрывчатки и с тем, как собирать и разбирать взрывные устройства. Затем нас стали знакомить с конкретной информацией о том, кого мы должны были ликвидировать. Нам подробно рассказали о доме доктора Али Мухаммади, о его окружении, о машинах, на которых он передвигается, а также о том, как именно мы должны его убить. После этого нас снабдили двумя мотоциклами иранского производства, с которыми мы и вернулись в Иран…
Эти два мотоцикла, по версии иранских спецслужб, и были использованы для покушения на заместителя президента Тегеранского университета физика-ядерщика Али Мухаммади.
Вместе с Маджадом Джамали-пашой тогда по обвинению в участие в «шпионской сети Израиля» в Иране было еще девять человек, судьбе которых поистине не позавидуешь. Анализируя откровения Джамали-паши, трудно сказать, действительно ли он и другие фигуранты, проходившие по этому делу, работали на «Моссад», или просто оговорили себя под пытками, а перед телепередачей сломавшегося парня заставили заучить определенный текст.
Во всяком случае, в данном им интервью есть как и совершенно неправдоподобные, нелепые детали, так и моменты, наводящие на мысль, что в основу его рассказа положены некие вполне реальные события.

Как бы то ни было, даже если зимой 2011 года в Иране и в самом деле была разоблачена «шпионская израильская сеть», это ровным счетом ничего не значит. В любом случае это был еще один из многих эпизодов той войны, которую вот уже много десятилетий ведут между собой Иран и Израиль на политическом, дипломатическом, информационном, разведывательном и всех остальных мыслимых и немыслимых фронтах, медленно, но неотвратимо приближаясь к открытому военному противостоянию.
У каждой из сторон на этой войне были победы и поражения, хотя если говорить о невидимой битве спецслужб, то следует признать, что сотрудники «Моссада» на ней часто переигрывали своих иранских коллег. И главной задачей «Моссада» на этой войне, безусловно, стало получение максимально подробной и достоверной информации об иранской ядерной программе и стремление не допустить или хотя бы отсрочить тот день, когда фундаменталистский режим Тегерана станет обладателем атомной бомбы.

* * *

Надо заметить, что начало иранской ядерной программе было положено давно, еще в 70-х годах ХХ века, когда у власти находился шах Риза Пахлави и отношения между Ираном и Израилем были самые дружеские. Тогда по указанию шаха на территории Ирана при помощи компании «Сименс» было сооружено два реактора, способных служить как мирным, так и военным целям. В 1977 году будущий президент Израиля, а тогда министр обороны Эрез Вейцман появился в Тегеране. Во время дружеского застолья с иранскими военными Вейцман как бы между прочим предложил им закупить ракеты класса «земля-земля» не у США, а у Израиля. При этом – опять-таки как бы между прочим – израильский гость обронил, что при желании оборонная промышленность его страны изготовит эти ракеты так, что они смогут нести на себе ядерные боеголовки.
К счастью для Израиля, этим планам Вейцмана так и не было дано осуществиться. Грянула исламская революция. Израиль из лучшего друга в мгновение ока превратился для Ирана в злейшего врага, и контакты между странами прервались. Пришедший к власти в Иране аятолла Хомейни немедленно наложил запрет на развитие ядерной программы, которая, по его мнению, была «антиисламской» - как, впрочем, и многие другие программы, связанные с развитием современных технологий.
Но затем, как известно, началась война между Ираном и Ираком, в ходе которой иракский диктатор Саддам Хусейн применил химическое и биологическое оружие, не только приведшее к большим человеческими жертвам, но и ввергшее Иран в состояние психологического шока. Тогда же, еще до смерти Хомейни, его преемник аятолла Али Хамени объявил, что для того, чтобы защитить себя, Иран должен создать собственное оружие массового поражения – как химическое и биологическое, так и ядерное. И, само собой, тут же нашлось несколько крупных религиозных авторитетов, которые со ссылками на Коран объяснили, что атомная бомба является самым что ни на есть исламским средством возмездия для всех врагов Аллаха.
Для сменившего Хамени в 1989 году аятоллы Рафсанджани создание иранского атомного оружия было уже делом чести. Воспользовавшись крушением СССР и охватившим бывшие его республики хаосом, иранцы попытались раздобыть ядерные боеголовки к ракетам или, по меньшей мере, обогащенный уран через оставшихся не у дел бывших советских военных и руководителей оборонной промышленности. Когда же из этого ничего не вышло, Тегеран вступил в прямой диалог с Москвой и Пекином.
Итогом этих переговоров стал договор с Россией о поставке необходимых материалов и оказании технологической помощи для строительства крупного ядерного реактора в Бушере, и договор с китайцами о строительстве еще двух реакторов – поменьше.

Сообщения об этих договоренностях не на шутку встревожили и израильтян, и американцев. В Москву и Пекин потянулись одна за другой делегации из Иерусалима, которые раз за разом пытались убедить руководство этих стран отказаться от сотрудничества с Ираном. Напрасно сначала Борис Ельцин, а потом Владимир Путин убеждали Ицхака Рабина, Биньямина Нетанияху, Эхуда Барака, Ариэля Шарона, Эхуда Ольмерта, то есть всех израильских премьеров, сменившихся на этом посту с 1992 по 2008 год, что реактор в Бушире может служить исключительно мирным целям, что Россия отнюдь не заинтересована в том, чтобы вблизи ее границ появилась мощная ядерная держава. Все было тщетно! Израильские дипломаты талдычили одно и то же. «Моссад» бросал огромные силы на выяснение имен российских ученых, участвовавших в иранском проекте, а также на то, что же на самом деле скрывается за улыбками российских лидеров и дипломатов. При этом больше всего Израиль беспокоил вопрос, не продала ли Россия Ирану под видом помощи в строительстве реактора самую настоящую ядерную бомбу.
Когда же стало ясно, что все эти годы Россия во всем, что касается иранского атома, вела с Израилем вполне честную игру; что на самом деле затянувшееся до бесконечности строительство реактора в Бушере было лишь дымовой завесой, призванной отвлечь внимание Израиля и США от реальной программы по созданию атомной бомбы…
Словом, когда, наконец, евреи и американцы поверили русским, работа над созданием такой бомбы была в Иране в самом разгаре.
Продолжение следует