Почему Армения так сильно просчиталась в войне с Азербайджаном?

Итоги армяно-азербайджанского противостояния, возобновившегося 27 сентября, показывают, что Армению застали врасплох, что озадачивает, учитывая ее все агрессивную и воинственную риторику в отношении Азербайджана в последние несколько лет, пишет The National Interest в материале How Did Armenia So Badly Miscalculate Its War with Azerbaijan?  Почему конфликт развернулся не так, как представлялось армянским лидерам? Причина кроется в серии серьезных просчетов, из-за которых руководство Армении неверно истолковало почти все: международную обстановку, реакцию России, роль Турции, а также внутреннюю динамику Азербайджана.

Армяно-азербайджанский конфликт всегда характеризовал глубокий парадокс. Население Армении в три раза меньше, чем в Азербайджане, у нее нет природных ресурсов и ключевого геополитического положения. Тем не менее Ереван захватил азербайджанские территории в начале 1990-х годов благодаря двум факторам: внутренней нестабильности в Азербайджане и поддержке Еревана российскими подразделениями. Эти факторы помогли Армении получить контроль над Нагорным Карабахом, а также над более крупными районами, где проживало почти 750 000 азербайджанцев, которые были вынуждены бежать.

В Армении эта победа заложила основу для ощущения военного превосходства, которое длилось вплоть до октября 2020 года, когда стало ясно, что Ереван откусил больше, чем могла прожевать. Поначалу из-за своей трагической истории Армения пользовалась международным расположением. Но территориальные успехи Еревана и этнические чистки азербайджанцев в 1993–1994 годах изменили восприятие страны. К 1996 году резолюции международных организаций, ООН и ОБСЕ, дали понять, что все страны мира одобряют возвращение оккупированных территорий Азербайджану.

Видя, что резолюции не выполняются, Баку инвестировал значительную часть своих нефтяных доходов в вооруженные силы.

В какой-то момент Армения решила, что время на ее стороне. Независимость Косово, которая привела к созданию второго албанского государства на Балканах, армяне рассматривали как прецедент для Нагорного Карабаха. Их надежды были подкреплены присоединением Крыма к России в 2014 году. В результате Армения стала использовать переговоры под эгидой Минской группы ОБСЕ для затягивания процесса и не видела необходимости серьезных уступок в обмен на мир.

В апреле 2016 года эскалация напряженности привела к четырехдневной войне, по результатам которой Азербайджан впервые с 1994 года восстановил контроль над частью оккупированных территорий. Важно отметить, что, Москва не вмешалась, чтобы оспорить успехи Азербайджана. Это должно было заставить Ереван задуматься. Но, как ни странно, вместо этого позиция Армении ужесточилась.

Многие армяне постепенно стали называть оккупированные территории вокруг Нагорного Карабаха ”освобожденными землями”, что ознаменовало серьезный сдвиг, поскольку ранее территории использовались в качестве буфера безопасности и козыря на переговорах для обеспечения уступок Азербайджана по статусу Нагорного Карабаха. Ситуация изменилась: Армения дала понять, что, возможно, она вообще не захочет возвращать эти территории, игнорируя четыре резолюции Совета Безопасности ООН, призывающие к ”немедленному и безоговорочному” возвращению земель Азербайджану.

Когда Никол Пашинян пришел к власти года после ”бархатной революции” весной 2018, он сначала проявил желание возобновить мирный процесс. Баку был готов дать Пашиняну шанс. На встрече в Душанбе в октябре 2018 года Алиев и Пашинян договорились о снижении напряженности. Перспективы мира выглядели лучше, чем в течение долгого времени до этого. 

Но затем ситуация изменилась. В мае 2019 года Пашинян отказался от Мадридских принципов, которые с 2007 года служили основой для переговоров. Он стремился изменить формат переговоров, потребовав вовлечения местного руководства Нагорного Карабаха. При этом выступая в августе 2019 года в столице Карабаха, он заявил, что ”Карабах - это Армения, и точка”, возродив тем самым тему объединения Армении и Карабаха, которая спровоцировала конфликт в конце 1980-х годов. Эти два заявления были не только противоречивыми (если Карабах - это Армения, почему ему должно быть предоставлено отдельное место за столом переговоров), но и, казалось, лишили возможности вести диалог о статусе территории. Были и другие признаки изменения позиции. Жена Пашиняна Анна Акопян, которая в 2018 году начала движение ”Женщины за мир”, этим летом переоделась в военную форму и взяла автомат в руки, продвигая военную подготовку среди женщин. Их сын также вызвался служить на оккупированных территориях.

Изменилась и военная стратегия Армении: министр обороны Давид Тоноян, чья власть и влияние в правительстве стремительно росли, заявил, что теперь Армения против принципа ”земля в обмен на мир”, который служил основой для переговоров, и вместо этого принята стратегия ”новой войны за новые территории”. Стратегия сопровождалась решительными шагами, которые изменили ситуацию на местах: Армения начала переселять этнических армян из Сирии и Ливана на оккупированные территории, создавая новую ситуацию на местах. Позицию Еревана четко резюмировал Пашинян в интервью BBC Hard Talk в августе 2020 года, в результате чего ведущий Стивен Сакур ответил армянскому премьеру: ”Вы явно не миротворец”. 

Затем армянские лидеры пошли еще дальше: они предприняли шаги, которые, возможно, непреднамеренно, но напрямую втянули Турцию в спор. Начавшиеся в июле этого года военные действия на армяно-азербайджанской границе к северу от зоны конфликта, вызвали опасения Анкары в отношении того, что Армения угрожает находящейся в непосредственной близости энергетической инфраструктуре, доставляющей нефть и газ из Азербайджана. Потом, в начале августа, президент и премьер-министр Армении отметили столетнюю годовщину Севрского мирного договора, в результате которого на востоке Турции образовалось армянское государство.

Таким образом, со стороны руководства Армении было допущено как минимум четыре серьезных просчета.

Во-первых, риторика об ”освобожденных территориях” отражает преднамеренную попытку воспользоваться ослаблением международного права и институтов. В течение двух десятилетий Азербайджан сосредоточил свои усилия на использовании дипломатии и международного давления, чтобы свести на нет попытку Армении изменить международные границы с помощью военной силы. Ослабление международного порядка, казалось, дало Армении свободу действий по сохранению контроля над оккупированными землями на неопределенный срок. Армянское руководство не обратило внимания на то, что этот же международный порядок удерживает Азербайджан от отказа от дипломатии и поиска военного решения. В 2019 году президент Ильхам Алиев дал понять, что формируется мир, в котором ”использование силы считается правильным” и Азербайджан будет действовать соответствующим образом, если не сможет достичь своих целей дипломатическими средствами. Точно так же Армения не осознавала последствий своей неспособности добиться международного признания оккупации азербайджанской территории. Как показали недавние события, до тех пор, пока в центре боевых действий остается международно признанная территория Азербайджана, западные и другие державы кроме обычных призывов к сдержанности и переговорам, не будут предпринимать никаких действий. 

Во-вторых, и, возможно, это еще более важно, Армения не осознала тот факт, что не может воспринимать поддержку России как должное. В целом, Армения оказалась более изолированной, чем можно было бы предположить, исходя из ее риторики.

В-третьих, армянские лидеры не смогли правильно проанализировать растущие связи между Южным Кавказом и Ближним Востоком, и особенно роль Турции в регионе. С 2015 года в турецком государстве преобладает мощная сила, которая определяет параметры турецкой внешней политики. Несмотря на явные предупреждающие признаки, такие как заявление Эрдогана в феврале 2020 года о том, что Карабах имеет для Турции такое же значение, как и для Азербайджана, руководство Армении не смогло полностью предвидеть изменение позиции Турции по конфликту. Фактически, такими шагами, как празднование минувшим летом годовщины Севрского договора, они ускорили этот сдвиг.

Наконец, руководство Армении не смогло осознать недавнюю внутреннюю трансформацию Азербайджана.

Почему же руководство Армении допустило такие серьезные просчеты? В последние годы мир стремительно изменился, требуя значительной гибкости и аналитических навыков, чтобы понять последствия взаимодействия глобальных и региональных процессов. Вместо этого армянские лидеры успокоились и уверовали в собственную пропаганду. Тем не менее масштаб их неудач можно объяснить только более глубоким анализом внутренней политики Армении.

Теперь очевидно, что премьер-министр Никол Пашинян, у которого не было политического опыта до того, как он пришел к власти, став лидером уличных протестов в 2018 году, не смог понять геополитику своей страны и региона. Его позиции также были подорваны предыдущим руководством Армении, которое, в свою очередь, было связано с руководством Карабаха. Это создало крайне нестабильную ситуацию, в которой Пашинян стремился одержать верх над своими соперниками, занимая все более жесткую националистическую позицию для консолидации власти. Более того, его призыв к объединению, возможно, был в основном направлен против руководства Карабаха и был призван укрепить свою популярность среди армян. Если так, то он серьезно недооценил влияние своих слов на Баку.

Теперь долгосрочный ущерб, спровоцированный просчетами Армении, очевиден. Хотя часть ущерба носит физический характер, еще более значительным является моральный ущерб: чувство военного превосходства Армении сломлено, а ощущение изоляции - еще более осязаемо. Очевидно, что Армения может обеспечить свою безопасность только в том случае, если достигнет прочного мира. Неизвестно, удастся ли ослабленному Пашиняну пережить этот период, поскольку призывы к его отставке усиливаются. Неизвестно, извлечет ли Армения урок из этой войны и предпримет ли серьезные попытки установить мир.