Вестник Кавказа

Роль Ирана в новой внешней политике Катара

Al Monitor
Роль Ирана в новой внешней политике Катара
© Фото: Сайт президента России

Летом прошлого года Катар выразил солидарность с Саудовской Аравией, отозвав своего посла в Иране после того, как сотни иранцев напали на дипломатические объекты Эр-Рияда в Тегеране и Мешхеде в ответ на казнь шейха Нимра аль-Нимра. Однако 23 августа Доха объявила, что ее посол вернется в Тегеран, чтобы возобновить свои дипломатические обязанности. По оценке Al-Monitor, приведенной в статье Iran’s role in Qatar’s new foreign policy, этот шаг свидетельствует о том, что Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) не способны оказать давление на Доху даже с помощью более тесного взаимодействия с суннитскими арабскими государствами.

Напротив, катарский кризис подтолкнул эмират к Ирану. Если 12-недельный спор в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) не будет разрешен, то ССАГПЗ может быть полностью уверен в том, что Катар наладит более тесные связи с Ираном ради своей геополитической выгоды в крайне разобщенном регионе. Если квартет (Бахрейн, Египет, Саудовская Аравия и ОАЭ) сохранит блокаду Катара, Доха будет более активно налаживать связи с Тегераном из простой необходимости. За последние 12 недель Иран сыграл решающую роль в обеспечении того, чтобы Катар функционировал как суверенное государство, не капитулировав перед блоком Саудовской Аравии. Будучи единственной  страной, не входящей в квартет и разделяющей морскую границу с Катаром, Иран имеет решающее значение в плане обеспечения возможности арабского эмирата удовлетворять требования импорта продовольствия после закрытия саудовско-катарских границ. Вскоре после того как блок Саудовской Аравии и ОАЭ отрезал связь с Катаром, Иран открыл свое воздушное пространство примерно для 100 ежедневных дополнительных рейсов из Катара, ранее пересекавших страны квартета.

Теперь, когда Катар скорректировал многие из своих экспортно-импортных маршрутов, за что Доха заплатила экономическую цену, сомнительно, что эмират поменяет их, даже если ССАГПЗ разрешит спор, что само по себе маловероятно. Разворот в сторону Саудовской Аравии для импорта продовольствия подвергнет Катар риску попасть в зависимость от Эр-Рияда в будущем.

Гражданское руководство Тегерана при президенте Хасане Рухани инвестировало в инициативы, направленные на то, чтобы убедить членов ССАГПЗ, что Иран - мирный сосед, приверженный безопасности и процветанию всех государств Персидского залива. Катарский кризис предоставил Ирану возможность рассказать арабам, что именно Саудовская Аравия, а не Иран, угрожает суверенитету ближневосточных стран. Кризис также помог Тегерану оспорить мнение о том, что внешняя политика Ирана является сектантской. Тегеран сосредоточен на улучшении отношений с суннитскими игроками на Ближнем Востоке, в том числе с Турцией и ХАМАСом, помимо Катара, несмотря на различные взгляды на кризис в Сирии. Кроме того, более тесные катарско-иранские отношения могут способствовать развитию суннитско-шиитского диалога в регионе, особенно учитывая отношения Дохи и Тегерана с множеством негосударственных субъектов в региональных горячих точках, где дипломатические каналы необходимы для разрешения конфликтов.

В свое время Доха отдалилась от Ирана в значительной степени для того, чтобы обеспечить лучшие отношения с Эр-Риядом. Помимо того, что в прошлом году был отозван посол из Тегерана, Катар также присоединился к возглавляемой Саудовской Аравией военной коалиции в Йемене в марте 2015 года, за год до объявления Хезболлы террористической организацией, сохраняя твердую позицию в отношении того, что отстранение президента Башара Асада от власти является необходимым условием достижения мира в Сирии. Арабский эмират также был одним из первых 34 членов исламского военного союза, созданного с целью борьбы с терроризмом.

Однако теперь, даже учитывая посреднические попытки Кувейта, которые оказались бесполезными, Катар готовится к новой главе внешней политики, и у Ирана есть основания быть уверенным, что эмират  наладит с ним более тесные и продуктивные отношения, если квартет не восстановит связи с Дохой.

После экономического и геополитического подъема Катар сохранил прагматическую, неидеологическую и весьма гибкую внешнюю политику. Катар разделяет крупнейшее в мире месторождение природного газа с Ираном, а его неподкупное шиитское меньшинство глубоко интегрировано в политический истеблишмент и экономику эмирата. Доха тесно сотрудничала с Тегераном в прошлом и никогда не рассматривала ”иранскую угрозу” через призму государств ССАГПЗ. Решение Катара вернуть своего посла в Иран лишь усиливает в других странах Аравийского полуострова восприятие того, что Доха не привержена коллективной безопасности ССАГПЗ и сотрудничает с государственными и негосударственными субъектами, которые угрожают безопасности других членов ССАГПЗ.

Еще предстоит выяснить, как администрация Дональда Трампа ответит на решение Катара отправить своего посланника обратно в Тегеран. Эмир Тамим бин Хамад Аль Тани присоединился к десяткам других мусульманских глав государств в Эр-Рияде три месяца назад во время Арабского исламского саммита, на котором Трамп призвал союзников Вашингтона противостоять влиянию Ирана на Ближнем Востоке. Возвращение катарского посла в Тегеран свидетельствует о том, что США потерпели неудачу в своем стремлении изолировать Иран на региональном уровне. В конечном счете, Вашингтон поймет, что, если катарский кризис останется нерешенным, у Дохи нет других вариантов, кроме как укрепить отношения с Ираном из-за геополитической и экономической необходимости, полагая, что эмират не будет терпеть оскорбительные издержки капитуляции для восстановления связей с ОАЭ, Египтом, Бахрейном и Саудовской Аравией. По сути, администрация Трампа должна смириться с тем фактом, что спор ССАГПЗ вызвал разногласия между главными суннитскими арабскими союзниками Вашингтона, что в свою очередь пошло на пользу  внешней политике Ирана.

14070 просмотров