Кто выиграет в валютной войне? Никто

Прошел год с внезапного обрушения китайского юаня на 1,9%, которое сотрясло мировые рынки и вызвало опасения о начале глобальной валютной войны. С тех пор Китай значительно успокоил мировую общественность, отрегулировав курс национальной валюты. Но что действительно должно успокоить всех, так это осознание того, что никто (даже Китай, который усилил свое влияние, на фоне искусственно ослабленного юаня) не может выиграть настоящую валютную войну.

Соблазн получить преимущество перед конкурентами, занизив свою валюту, никуда не исчез. Девальвация сулит рост экспорта, так как делает товары дешевле. Если страна дает крупные внешние займы в своей национальной валюте, более слабая валюта привлекает иностранных заемщиков и их капиталы, так как стоимость ее ценных бумаг в долларах оказывается ниже. При этом девальвация может стимулировать инфляцию, так как более высокая стоимость импортируемых товаров заставляет цены расти.

В последние годы правительства воздерживались от прямого давления на валютные рынки, предпочитая использовать финансовую политику в качестве инструмента по снижению курса их национальных валют. Меры, которые особенно широко применяются в Японии и Европе, скорее всего, направлены на увеличение спроса. Но при такой политике хозяйственные субъекты и компании неохотно берут кредиты на финансирование потребления и вложение инвестиций. Наоборот низкие, а иногда отрицательные курсы валют способствуют уменьшению стоимости обслуживания долга, провоцируя отток капитала, и давлению на валюту.

С другой стороны, непонятно, поможет ли такая стратегия намеренной девальвации получить какие-то серьезные выгоды. Например, слабая валюта не гарантирует рост уровня экспорта. Внешний спрос остается небольшим, потому что экономический рост замедлился во всем мире. Рост продаж также значительно замедлился с 2014 года.

Кроме того, сложная мировая система снабжения, когда производства разбросаны по многим странам, препятствует получению выгоды от слабой валюты. Когда курс йены был высоким, японские производители автомобилей перенесли свои заводы за рубеж, где рабочая сила была более дешевой; они не собираются возвращать производство на родину, пока не убедятся, что йена останется слабой. По последним оценкам Всемирного Банка, низкий уровень валюты лишь на 50% оказался эффективным в сфере повышения уровня экспорта в период с 2004 по 2012 гг. по сравнению с предыдущими 8 годами.

В последние годы для многих стран значение экспорта существенно снизилось. В частности, США вполне независимы, и доля импорта и экспорта вместе взятых составляет примерно 20% ВВП. Европа более зависима от уровня торговли, но в основном торговые отношения происходят внутри зоны свободной торговли с общей валютой. С Китаем более сложная история, так как страна выступает сегодня больше как промышленный или конвейерный хаб, где внутренняя рабочая сила используется для преобразования импортируемых деталей в промежуточный или готовый продукт. Таким образом, низкий курс юаня сегодня имеет меньшее значение для экономической деятельности, чем раньше.

Такие ключевые сектора экономики как высокотехнологичное производство, информационные технологии, фармацевтика и сфера услуг также не зависят от колебаний валют, учитывая большой процент продуктов интеллектуальной собственности, ограниченную конкуренцию и преобладание долгосрочных контактов. Услуги, которые играют все большую роль в Китае и во всем мире, в основном предоставляются на местном уровне. В США с торговлей связано одно из четырех рабочих мест в промышленной сфере и только 6% рабочих мест в сфере услуг.

Помимо этого, многие страны ввели ограничительные торговые меры, начиная от политики ограниченных закупок до стимулирования местных производителей. Многие предоставляют субсидии и финансовые преференции местным предпринимателям. В 2015 году число дискриминационных мер в пользу своих производителей, введенных правительствами, выросло на 50% по сравнению с 2014 годом, и 80% из них приходятся на страны G20.

И наконец, необходимо помнить, что другие факторы могут нейтрализовать полученные выгоды от девальвации. Волатильноть и неопределенность курса имеют тенденцию негативно сказываться на долгосрочных инвестициях. Также слабая валюта сокращает покупательную способность населения. Евро потерял около 30% своей стоимости против доллара США с 2011 года, серьезно снизив доходы потребителей еврозоны. Австралия, очень сильно зависящая от импорта, потеряла такой же процент покупательной способности. Учитывая отсутствие роста доходов, только один этот фактор не даст мировому спросу расти в будущем.

Это не значит, что страны не попытаются получить преимущество перед конкурентами. Но их шансы на успех сегодня низки как никогда.