Зачем Макрон собирается в Тегеран

Вчера духовный лидер Ирана Али Хаменеи назвал Соединенные Штаты главным врагом ИРИ, назвав враждебность США по отношению к иранскому народу, проявляющуюся с самого начала Исламской революции 1979 года, результатом "слепоты американцев" и их собственных ошибок. В тот же день стало известно, что в начале следующего года в Иран собирается президент Франции Эммануэль Макрон.

Как пишет аналитическое издание The Interpreter в материале Macron, America and Iran: Searching for a middle way, Макрон станет первым президентом Франции, который посетит Иран после Валери Жискар д'Эстена, побывавшего в Тегеране в 1976 году. Учитывая напряженность между Вашингтоном и Европой из-за ядерного соглашения, известного как Совместный всеобъемлющий План действий (СВПД), последствия такого визита могут быть значительными.

Французы опасаются, что конфронтационный подход Вашингтона ослабит иранского президента и укрепит консерваторов. По их мнению, без заслуживающих доверия альтернатив СВПД сохранение статус-кво предпочтительнее создания вакуума, который благоприятствует наиболее идеологическим группировкам внутри иранской политической системы.

Франция подчеркивает важность международного права для достижения цели нераспространения ядерного оружия. В случае с иранской сделкой это означает уважение авторитета Совета безопасности ООН и роль Международного агентства по атомной энергии в качестве единственных законных институтов, контролирующих соблюдение Ираном этого соглашения. Несмотря на то, что французские политики разделяют озабоченность Вашингтона по поводу нарушений прав человека в Иране и пределов политического авторитета президента Рухани, Париж также обеспокоен тем, что США в качестве варианта политики в отношении Ирана могут прибегнуть к смене режима.

Другое различие между подходами к Ирану между Францией и США заключается в том, следует ли связывать СВПД и действия Ирана в регионе. Париж не видит никаких связей между СВПД и поддержкой со стороны Тегерана Дамаска или ”Хезболлы”. Для Франции эти вопросы должны быть согласованы с Тегераном вне рамок сделки.

Во избежание непростого выбора между трансатлантической дружбой и продвижением французских предприятий в Иране, президент Эммануэль Макрон решил выступить посредником между Америкой Трампа и Ираном. Однако стратегия Макрона сталкивается с препятствиями.

Во-первых, идея о том, что США каким-то образом нуждаются во Франции, чтобы вести переговоры с Тегераном, ошибочна. Новая стратегия США основана на предположении, что не о чем вести переговоры с ”ненадежным режимом”. Во-вторых, президент Рухани часто заявлял о том, что предпочитает говорить напрямую с Вашингтоном, а не с европейскими странами в целом и с Францией, в частности, потому что, в конце концов, Вашингтон несет ответственность за принятие решений на Западе.

Во-вторых, основным преимуществом французской дипломатии в отношениях с Тегераном является экономический стимул для французских компаний инвестировать в страну. Но пока неясно, будут ли французские экономические субъекты прислушиваться к своему правительству или к односторонним экономическим мерам США против Ирана.

Франко-иранские экономические отношения находятся на подъеме после реализации СВПД в январе 2016 года. Двусторонние обмены сократились с 3,7 млрд евро в 2004 году до 515 млн евро в 2014 году, но в 2015 году они снова начали расти. В 2016 году французский экспорт достиг 722 млн евро, а импорт - 1,38 млрд евро, в том числе 1,3 млрд евро за нефтяной импорт  после ослабления санкций.

Несмотря на интенсификацию двусторонней торговли, основной остается проблема иностранных инвестиций в иранскую экономику. Французские компании по-прежнему очень осторожно относятся к долгосрочному инвестированию в Иран, предпочитая вместо этого сосредоточиться на краткосрочных финансовых выгодах. Инвестиции в Иран далеки от цели президента Рухани в размере $50 миллиардов долларов, необходимых, чтобы снизить уровень безработицы, особенно среди молодежи.

США могут также оказать давление на французские компании, чтобы те вышли с иранского рынка в таких чувствительных секторах как телекоммуникации, инфраструктура и энергетика. Введение Трампом санкций против Корпуса стражей Исламской революции может помешать французским компаниям, таким как, например, телекоммуникационный гигант Orange и строительная компания Vinci, работать в Иране. Основным рычагом США является его рыночная доля - любые компании, действующие в Иране, могут быть лишены доступа к рынку США. Это объясняет, почему финансовые отношения между французскими банками и Ираном так трудно восстановить, несмотря на политическую волю французского государства.

Визит Макрона в Тегеран может указывать на то, что Париж сделал выбор между защитой экономических интересов Франции и трансатлантической дружбой. Вместо того чтобы строить мост между Тегераном и Вашингтоном, Макрон может перевернуть страницу на французский неоконсерватизм и вернуться к более традиционной и более независимой политике в духе Голля и Миттерана.