Вестник Кавказа

Страны Персидского залива заняли выжидательную позицию в Сирии

Al Monitor

На этой неделе спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку и странам Африки, замглавы МИД РФ Михаил Богданов обсудил с представителем руководства сирийского оппозиционного Народного фронта за перемены и освобождение Кадри Джамилем итоги межсирийских переговоров, проходивших в Женеве 23 февраля–3 марта. Очередной раунд переговоров проходил под эгидой ООН с участием делегаций правительства САР и нескольких групп сирийской политической оппозиции, к которым также подключились представители вооруженных группировок, принявших условия режима прекращения боевых действий в Сирии. Богданов выразил сожаление в связи с невыполнением в ходе подготовки и проведения мероприятия требования о максимально широком представительстве сирийской оппозиции, зафиксированного в резолюции 2254 СБ ООН.

Между тем, как пишет Al-monitor, после женевской встречи ситуация для сирийской оппозиции выглядит более мрачной, чем для Башара Асада. Потеря Алеппо в декабре прошлого года и последовавшие за ней мирные переговоры под эгидой России в казахской столице Астане в январе еще больше разделили хрупкий фронт оппозиции и стали поворотным моментом в сирийском конфликте.

Тем не менее страны Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар и Объединенные Арабские Эмираты), которые были основными сторонниками сирийской оппозиции, практически никак не комментируют существенное изменение в раздираемой войной стране. Неужели страны Персидского залива отказались от Сирии?

С начала войны, шесть лет назад, Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) активно участвовал в событиях в Сирии. В октябре 2015 года, через месяц после начала российской военной операций в САР, страны Персидского залива усилили военную поддержку сирийским повстанческим группировкам - от Свободной Сирийской армии (ССА), до исламистского Джейш аль-Фатха. Но эта поддержка постепенно уменьшалась после замораживания южносирийского фронта и падения Алеппо в декабре.

«Кажется, Сирия перестала быть приоритетом для Саудовской Аравии после начала конфликта в Йемене. Страны Персидского залива потратили гораздо больше ресурсов на Йемен, чем на Сирию, поскольку Йемен представляет гораздо большую угрозу для национальной безопасности в Персидском заливе. Конфликт в Сирии [с точки зрения стран Персидского залива] сводится к ограничению того, что Саудовская Аравия воспринимала как иранское влияние”, - сказал Al-Monitor старший аналитик исследовательского института Delma Institute в ОАЭ Мохамед Хинейди.

Конкуренция стран Персидского залива с Ираном возникла на фоне Исламской революции 1979 года, которая позиционировала режим мулл в качестве конкурента Саудовской Аравии. Арабская страна считается центром исламской легитимности и лидерства, за которые с ней соперничает Иран. ”Реализация исламистской, антимонархической, теократической шиитской революции в Иране глубоко встревожила Саудовскую Аравию и многие другие арабские страны, в том числе государства Персидского залива”, - написал в докладе старший научный сотрудник Института арабских стран Персидского залива в Вашингтоне (AGSIW) Хусейн Ибиш.

Кроме того, создание и поддержка Ираном в арабских странах таких организаций как ″Хезболла″ и исламская партия ”Дава” в Ираке, рассматривается как прямая угроза для стран Персидского залива. ″Хезболла″ воспринимается государствами Персидского залива как мощный инструмент, служащий экспансионистской политике Тегерана.

Король Иордании Абдалла был одним из первых, кто предостерегал против создания шиитского полумесяца, распространяющего свое влияние из Ирана в Ливан через Ирак и Сирию. Начало сирийских протестов и разворачивающаяся война в 2011 году стали серьезным дестабилизирующим фактором в арабском регионе, позволившим Ирану укрепить свои позиции в Леванте, поддержав Башара Асада размещением 20 тысяч иностранных боевиков, в основном шиитов из Ирака, Ливана, Афганистана и Пакистана. Значительные инвестиции Ирана в Сирию, по подсчетам официального представителя ООН, которого цитирует Bloomberg, составляют 6 миллиардов долларов в год.

Агрессивная позиция Ирана по Сирии на фоне отступления Саудовской Аравии может быть объяснена взглядами и приоритетами различных игроков в регионе. ”Сирия рассматривается в качестве опоры Ирана. Опасения в отношении того, что Тегеран может быть лишен этого крайне важного актива из-за восстания против режима Асада, сделали Сирию центральной точкой регионального соперничества”, - говорится в докладе AGSIW.

Однако для Саудовской Аравии и стран Персидского залива как прямая стратегическая угроза воспринимается Йемен. ”Йемен считается важным полем битвы, так как он находится на заднем дворе государств ССАГПЗ и особенно важен для Саудовской Аравии в географическом, культурном, политическом и стратегическом плане”, - объяснил Al-Monitor независимый эксперт из Дубая Абдулхалек Абдулла.

Хотя Сирия представляет собой проблему для Персидского залива, последствия в отношении терроризма по-прежнему поддаются контролю. «В Саудовской Аравии было запланировано 18 терактов, 8 из которых совершено, остальные удалось предотвратить”, - сообщил Al-Monitor эксперт по вопросам безопасности Исследовательского центра Персидского залива Мустафа Алани.

Другим препятствием для оппозиции стал сдвиг в соотношении сил: захват  Алеппо был воспринят государствами Персидского залива как необратимый удар по сирийской оппозиции.

Изменение твердой антиасадовской позиции Турции, по крайней мере публично, представляет собой дополнительный вызов для стран Персидского залива. В августе Турция и Россия пришли к соглашению, и теперь Анкара придерживается принципа невмешательства по отношению к режиму, а Москва дала Турции зеленый свет на начало операции ”Щит Евфрата” в Северной Сирии. Эта операция не только пошатнула позиции цитадели ИГИЛ  (международная террористическая организация, запрещенная в России, - прим. «ВК»), но и нанесла серьезный удар по амбициям курдов, которые собирались объединить три курдских кантона, Хасаки, Кобани и Африн, что проложило бы путь к независимости. Без полной поддержки Анкары страны ССАГПЗ не могут увеличить военную поддержку повстанцам, поскольку турецкая граница является единственным маршрутом поставок в Северную Сирию.

Взаимопонимание Турции и ССАГПЗ является прочным, поскольку обе стороны сталкиваются с аналогичными угрозами в лице Ирана и вооруженных Сил народной мобилизации Ирака.

Все эти события оставили сирийскую оппозицию изолированной и еще более ослабленной. Изменения ситуации в Сирии, когда мятежники были изгнаны из Дамаска и Алеппо в северные районы, лишь усилили давление на и без того измотанную оппозицию. В таких крупных группах как Ахрар-аш-Шам произошли столкновения и фрагментация, в результате которых по приказу Джабхат Фатх-аль-Шама появилась новая группировка под названием Хаят Тахрир аш-Шам. Военный глава группы из Джабхат Фатх аль-Шама, Абу Мохаммед аль-Голани, в конце февраля осудил участие оппозиции в Женевских переговорах, призвав повстанцев вместо этого предпринять новые нападения.

«Многие повстанческие группы, которые борются друг с другом, являются экстремистскими организациями, - пояснил Хинейди. - Недавно произошли столкновения в оппозиционной цитадели в Идлибе между Лива аль-Акса, которая руководствуется идеологией, подобной идеологии ИГИЛ, и группой Тахрир аль-Шам под руководством Джабхат Фатх аль-Шама [ранее связанная с Аль-Каидой Джабхат ан-Нусра]. Крайне маловероятно, что страны Персидского залива заинтересованы в разрешении спора между этими двумя организациями. Иными словами, ни одна страна, по всей видимости, не собирается оказывать давление на оппозиционные группы, чтобы те прекратили боевые действия, если только одна из этих групп не является прямым клиентом данных стран”.

Таким образом, страны ССАГПЗ, судя по всему, заняли выжидательную позицию в отношении Сирии, которая вряд ли изменится в ближайшее время. Эта позиция, по-видимому, связана с выжидательной тактикой, принятой странами Персидского залива в отношении обещаний президента США Дональда Трампа о возможном создании безопасных зон в Сирии.

Арабские страны, возможно, делают ставку на Россию в качестве посредника, учитывая интернациональный характер конфликта. ”В отличие от Ирана, Россия не защищает сектантские мотивы. Ее цель - создать светское государство, чего также хотят и страны Персидского залива. Россия хочет убедиться, что структура режима не рухнет, и это совпадает с арабскими интересами, для обеспечения инфраструктуры безопасности Сирии″, - сказал заключил Алани.

Таким образом, на сегодняшний день страны Персидского залива, по-видимому, предпочли выжидательный подход, основанный на двух неизвестных - новая политика Трампа в отношении Сирии и способность России заключить сделку.

 

13250 просмотров