Армянский национализм

                                                                          Националист – это убежденный человеконенавистник

                                                                          Фазиль Искандер

Приближается двадцатая годовщина распада Cоветского Cоюза. 7 декабря 1991 года не стало великого государства, сыгравшего значительную, если не решающую роль в истории XX века. А если учесть, что СССР был во многих смыслах наследником Российской империи, неудивительно, что одномоментный распад CCCР привел к катастрофическим последствиям как на макро (геополитическом), так и микро (личностном) уровне, то есть для судеб миллионов и миллионов простых людей.

Владимир Путин назвал распад СССР «величайшей геополитической катастрофой прошлого века». Ему тут же ответил Михаил Саакашвили, запальчиво воскликнув в одном из интервью: «Распад Советского Союза был самым счастливым и радостным днем моей жизни».  Думается, два этих политика говорили о разных вещах: радость Михаила Саакашвили и многих из тех, кто также радовался концу СССР объясняется в первую очередь тем, что происходящее воспринималось как конец маразматического, опостылевшего и гнетущего коммунистического режима с его серостью, ложью и социальной несправедливостью, проявлявшейся, в первую очередь, во всеобъемлющей коррупции. Но это вовсе не значит, что вместе с водой нужно было выплескивать и ребенка, то есть разрушать и кромсать единое пространство, скрепленное в течение веков, «миллионами экономических, культурных и человеческих нитей», как говорил Михаил Горбачев. 

Государство, в котором мы жили до 1991 года основывалось не только и не столько на силе и подавлении, но определенном балансе интересов национальных элит. Да, это была империя, но, в конце концов, надо отойти от идеологозированной привычки вкладывать в понятие однозначно негативную коннотацию и вернуть ей изначальный, вовсе не однозначно «темный» смысл. Ведь если бы, например, не было Римской империи, не было бы и современной человеческой цивилизации.

Считается, что главной причиной распада СССР стала экономика. Думается, такое представление ошибочно. На самом деле, основной причиной стал национализм. Точнее, желание определенных (изначально не всех!) национальных элит, нарушить баланс интересов, разрушить статус-кво и выдвинуть на первое место интересы этнической общности, вместо гражданских прав человека. При этом все демагогические аргументы о том, что «права человека напрямую связаны с правами народов» - от лукавого. Тем самым националисты хитро подменяют понятия, пытаясь оправдать свою политику превалирования абстрактной идеи над интересами конкретного человека.

Неслучайно, наиболее яркие свидетельства этого противоречия связаны с Кавказом, где данная дихотомия совпадает с культурно-цивилизационными «разломами», приобретая тем самым воистину термоядерную силу разрушения.

«Национальное движение», начавшееся в Грузии в 1988 году, привело к апокалиптическим последствиям для грузинского народа. Это бесспорный факт и лишний раз его комментировать бессмысленно. Гораздо более важно и существенно, что в условиях, сложившихся на Кавказе после эпохальных событий последнего двадцатилетия, главной силой, мешающей кавказским народам восстановить мир и осуществлять интеграционные процессы, остается армянский национализм и его производное – сепаратизм, который в свое время инспирировал разрушительные процессы, разошедшиеся кругами по всему пространству огромного государства.

Поскольку мнение о «величайшей геополитической катастрофе», до сих пор не теряет актуальности, то историзм при оценке нынешней ситуации на Кавказе, сохраняет релевантность. Конечно, было бы еще одним лукавством рассматривать текущие процессы в отрыве от тех, которые и привели к «величайшей геополитической катастрофе», то есть развалу государства-галактики, но если внимательно проанализировать как развивались события до и после распада СССР, невозможно не заметить удивительную аномалию, свойственную именно конфликту вокруг Нагорного Карабаха. 

Оговорюсь, что в отличие от этого противостояния, с Грузией и ее конфликтами ясности больше: Москва поддержала после 1991 года тех, кто ранее боролся за сохранение СССР, выступал против выхода из состава Союза и сначала скрытно (до 2008 года), затем открыто (в ходе августовской войны) зафиксировала свою симпатию, однозначно встав на сторону «лоялистов», то есть Абхазии и Южной Осетии, наказав тем самым «сепаратистов», то есть Грузию и ее националистическое движение.

Но в случае с армяно-азербайджанским конфликтом эта схема не работает. Более того, если внимательно проанализировать, как развивались события в «геополитическом треугольнике» Москва – Ереван - Баку, обнаруживаем удивительный феномен: после распада СССР, Москва, хотя и негласно, но активно поддержала вовсе не «лоялистов», а именно националистов и сепаратистов.

История обладает одним ценным качеством - если даже ее пытаются забыть, исторические факты не становятся от этого менее упрямыми. Вся первая половина 1991 года прошла под знаком подготовки нового союзного договора («новоогаревский процесс») – союзные республики разделились на те, которые согласился подписать договор, и те, которые его категорически отвергли. Среди «лоялистов» был и Азербайджан: Баку не только изъявил готовность подписать союзный договор в той форме, в которой он был подготовлен к середине августа, но сформировал делегацию, которая была готова подписать документ в торжественной атмосфере.

Армения же не только отвергла документ, но приняла решение провести референдум о независимости для юридического подкрепления декларации армянского парламента. Разве это не странно с учетом того, как развивались события дальше и на какой стороне были (и остаются) симпатии Москвы, периодически транслирующей на всю бывшую советскую ойкумену и весь мир неувядаемую боль от «величайшей геополитической катастрофы»?

Но почему же Москва встала на сторону именно националистов (сепаратистов), а не «лоялистов»? Чтобы ответить на этот вопрос нужно вспомнить, что сепаратистское движение за отделение нагорного Карабаха от Азербайджана было первым «официально институированным националистическим движением» на пространстве СССР. В этом смысле оно «обогнало» и Грузию и события 1986 года в Алма-Ате, когда казахи выступили против назначения первым секретарем неказаха Колбина. Причем карабахское движение за присоединение к Армении (важно подчеркнуть, что в те времена политическая технология «независимости Карабаха» еще не применялась), было чистейшей воды сепаратизмом и проявлением национализма в ее худшей форме, когда исторические обиды и самомнение о культурно-цивилизационном превосходстве облекаются в форму шовинистических «научных теорий».